Для ускорения экономического роста надо обуздать инфляцию, повышать производительность труда на госпредприятиях, переключиться на удовлетворение внутреннего спроса, развивать пока еще слабый финансовый сектор. Да и коррупция не так страшна, как рисуется: просто надо контролировать «косты».
Александр Морозов, главный экономист HSBC по России и СНГ. «В мае опять поднимется шум по поводу роста».
"Примерно 1 п.п. можно скинуть с экономического роста России из-за негативной демографии: дефицита трудовых ресурсов.
В целом замедляется мировая экономика. Спрос на импорт растет медленно, что на себе почувствовали уже российские металлурги.
Потенциальные темпы роста российской экономики находятся в пределах
Шум вокруг того, что российская экономика перестала расти, поднялся из-за того, что действительно темпы роста таких показателей, как промышленный рост, инвестиции в основной капитал, строительство, либо не растут, либо ушли в минус. Но эти показатели сильно подвержены влиянию базового эффекта: в феврале было 28, а не 29 дней, как год назад.
В мае тоже поднимется крик и шум, потому что первую половину месяца Россия работать не будет в связи с новыми праздниками.
Потребительский спрос продолжает расти достаточно быстро, в целом его динамика находится в пределах нормального тренда. Конъюнктурные опросы Росстата и Института Гайдара показывают, что в промышленности ситуация несколько улучшилась с октября прошлого года. Замедление было, но в первой половине 2012 года. Последняя динамика совсем не та. Паники поднимать не следует. Российская экономика продолжает расти, Дополнительных монетарных стимулов не требуется.
Стал популярным миф, что накачка экономики деньгами (что делает ФРС в США и европейский ЦБ) приведет к высокой инфляции, к скупке зарубежных активов и т.п. Эти страхи чрезмерны. Темпы роста денежной массы в США составляет 7,5%, а в России даже после замедления, которое происходило последние несколько лет, темпы составляют чуть ниже 15%. Причем в США кредиты экономики не растут, а в России рост кредитования превышает 20%. Правда, в США инфляция 2%, в России — более 7%. В этой ситуации у нас монетарное стимулирование приведет к росту кредитования и ускорению инфляции, а не к экономическому росту.
Базовая инфляция у нас стабилизировалась на уровне 5%. После того, как исчезнет влияние плохого урожая прошлого года, общий уровень роста потребительских цен установится на уровне 6%.
Кредитные ставки для экономики находятся в двузначной области и существенно превышают те ставки, по которым банки привлекают ресурсы. Если мы снизим уровень инфляции, то это будет базой для устойчивого снижения ставок кредитования. При инфляции в 3% ставка за риск будет снижена на
Что может сделать ЦБ для ставок? Снизить кривую ставки моспрайм, по которой кредитуются предприятия. На III квартал этого года уже стоит в планах переход на предоставление ликвидности на более длительные, чем один месяц, сроки по плавающим ставкам.
Притом что наш бюджет балансируется при $110 за баррель, стимулировать за счет увеличения бюджетных расходов уже некуда. Нужны те самые институциональные преобразования, о которых так много говорят. Причем многие из них зависят от неэкономического блока правительства — миграционной службы, правоохранительной системы«.
Олег Вьюгин, председатель совета директоров «МДМ Банка». «Вряд ли удастся в ближайшее время преодолеть эрозию госинститутов. Ухудшения здесь налицо».
«Реальный экономический рост в стране не прекратился. Да, он низкий. И это связано с тем, что замедлились все основные факторы роста ВВП:
- рост экспорта снизился до 1,6% в номинальном выражении, реально сократился на
7-8%; - прирост инвестиций сокращался вплоть до нуля в последние месяцы: частные инвесторы стали осторожны в ожидании второй волны кризиса;
- потребление подпитывалось за счет роста бюджетных расходов — этого тоже сейчас нет: и цены не растут, и жесткое бюджетное правило не дает увеличивать госрасходы;
- произошло существенное урезание инвестиционных программ в госсекторе — резко и сильно; более плавно в частном. Это многое говорит об эффективности менеджмента госкомпаний;
- возникли ограничения по трудовым ресурсам;
- финансовые ограничения: российские активы не пользуются спросом, происходит не приток, а отток капитала.
Как из таких ситуаций выходят другие экономики?
- Повышают производительность труда; в России она низкая, особенно в промышленности. Частный бизнес будет перестраиваться именно в этом направлении, на привлечение технологий, нацеленных на интенсивное производство: робототехника, новые материалы. Для этого обновления нужно создавать условия, а они, к сожалению, ухудшаются.
- Но и здесь государство может попытаться что-то сделать. Чуть ли не половина экономики — это госсектор, то чем государство может управлять. Нужна постановка жестких целей по экономии затрат сырья и энергоресурсов и росту производительности труда. Тогда не потребуется индексировать тарифы в том объеме, как делалось до сих пор. Это позволит быстрее сократить инфляцию, сделает доступными финансовые ресурсы не государства, а с рынка — и для госсектора и для бизнеса.
- Фискальные ограничения сильные, но можно подрегулировать бюджетное правило, и есть еще запасы Резервного фонда и ФНБ.
- Если мы хотим больше 3% роста, давайте заниматься структурными проблемами, приватизацией, заставлять госкомпании работать эффективнее. Правоохранительные органы теперь не борются с оттоком, а «работают с оттоком».
Нашим компаниям придется научить работать в новых условиях:
- снижения объема экспортной выручки, прежде всего от сырья;
- более требовательного отношения рынка капитала к эмитентам и заемщикам, с учетом страновых рисков;
- усиление конкуренции и за финансовый, и за интеллектуальный капиталы.
Никаких послаблений уже не будет.
Вряд ли удастся в ближайшее время преодолеть эрозию госинститутов. Ухудшения здесь налицо. Ответить на это частный сектор может только повышением производительности труда.
Монетарные стимулы будут просто потрачены впустую. Бюджетные стимулы можно попытаться использовать, но эффект будет краткосрочным, и возникнут инфляционные угрозы«.
Сергей Дубинин, председатель наблюдательного совета ВТБ, экс-председатель Центробанка России. «Переключиться с Европы на азиатские рынки нам будет сложно. Нужно ориентироваться на внутренний спрос».
"Факторы экономического роста надо разделять на те, которые мы можем контролировать и быстро менять, и для изменения которых требуются большие усилия и целенаправленная политика. И есть структурные проблемы, добиться решения которых очень трудно.
Россия является частью европейской экономики, мы выступаем поставщиками сырьевых товаров или первого передела для нее. Переключиться на другие рынки, например, азиатские нам будет сложно. Это и вопросы логистики — транспортировку придется осуществлять вокруг Африки, где много конкурентов по поставкам сырья.
Будет усиливаться конкуренция со стороны других источников ресурсов (это и сланцевый газ, и огромные запасы газа Ирана, если он помирится с США). Придется выдержать жесткую конкуренцию даже с нашей нынешней специализацией.
Что делать?
- Переключиться на внутренний спрос. Благосостояние и потребление растут, может быть не так быстро, как хотелось. Но удовлетворяется этот спрос в основном импортом. Даже в сельском хозяйстве мы конкурентоспособны только по зерну.
- В России плохо работает финансовый сектор — основной инструмент частных инвестиций. Он небольшой. В разных странах капитал фондового рынка достигает 400% ВВП, у нас
40-60% на пике. - Маломощная банковская система. Даже иностранцы здесь не сильно разворачиваются (хотя их доля уже превысила 22%). 30% активов приходится на семь крупнейших банков. Через банки происходит инвестирование частных капиталов не у нас, а за рубежом.
Спектр необходимых институциональных изменений:
- налоги: проблем с бюджетом вроде нет, но без нефтяных доходов он глубоко дефицитен; нужны нормальные соглашения с офшорами;
- коррупция: нельзя побороть экономическую коррупцию и потом начать расти. Все проще и не так страшно. Надо уметь отбить запросы на дополнительное финансирование. Если это может делать контролирующая организация, то никакой олимпийский трамплин в восемь раз дороже не станет. А если не можете, или [при контроле тоже] есть коррупционная составляющая, то ничего не выйдет;
- антимонопольное регулирование: у нас компании не конкурируют друг с другом, им легче договориться и поделить рынки. Хороший фактор конкуренции — вступление в ВТО. В свое время удалось решить проблему резкого роста цен на цемент после продажи Еленой Батуриной своего цементного бизнеса: сделали это за счет открытия импорта из Турции;
- все требуют от ЦБ выпуска длинных денег по низким ставкам. Спроса на эти деньги нет, они не нужны экономике, а если они будут влиты, то вызовут инфляционный рост или перегон за рубеж. Никаких инвестиционных последствий от этого не будет;
- отдельной темой может быть увеличение бюджетных инвестиций за счет их более эффективного использования, экономии в одних и направление в другие проекты. Сейчас это популярная тема. Но она имеет смысл только в том случае, если мы научимся контролировать косты — издержки«.
Когда правительство займется структурными реформами?
Александр Морозов:
«Скорее всего делать начнут тогда, когда не делать уже будет невозможно. Как правило все наиболее болезненные, но нужные и вынужденные меры принимаются у нас только когда жареный петух клюнет».
Сергей Дубинин:
«Если будет снижаться цена на нефть и газ, то придется делать очень резкие вещи.
Есть опасность, что тут же появится масса желающих всех быстро арестовать, посадить и таким образом разобраться с врагами. Такие крики уже сейчас раздаются. Надеюсь, страна из этого выросла.
Неуклюжие, недостаточно эффективные, но попытки что-то делать для недопущения такой ситуации мы видим и сейчас».
Михал Рутковски, директор Всемирного банка по Российской Федерации:
«У нас было проведено исследование по странам, сильно зависимым от экспорта сырья. Цены на нефть и газ идут вниз — реформы ускоряются. Это общее правило».
