Богатые люди популярны всегда. Сегодня олигархи, владельцы заводов и пароходов – излюбленные герои светской хроники, политических скандалов и сплетен. Складывается впечатление, что только в современной России могут жить настолько богатые люди.
Между тем в истории Государства Российского достаточно купеческих имен, которые по размерам своих состояний и популярности в народе без труда заткнули бы за пояс богачей нашего времени.
Первый российский нефтяной магнат
Василий Александрович Кокорев происходил из старообрядческой семьи. Отец его был купцом средней руки и торговал солью.
Первый капитал Кокорев заработал на винных откупах благодаря сообразительности. Сначала он служил поверенным у одного из виноторговцев. Быстро вник в суть дела и понял, что втиснуться в ряды поставщиков не сможет, – не хватает капитала. Тогда в 1844 году он подал «Записку» о необходимых реформах в откупном хозяйстве.
Питейный доход составлял в то время едва ли не половину государственного бюджета. Поэтому финансовой администрации понравилась мысль об упорядочении в этой отрасли. Тем более что Кокорев предложил ввести систему акцизно-откупного комиссионерства, иначе говоря, торги. Проект пустили в жизнь, а сам Кокорев за удачную идею получил в откуп Орловскую, а затем и Калужскую губернии.
Однако в начале 60-х годов винная откупная система стала себя изживать из-за желания народа… вести более трезвый образ жизни. Доходы упали, и государство решило ввести акцизную систему.
Кокорев, чуя конец откупной системы, начал приискивать новое дело, в которое можно было бы вложить средства, сильно преумноженные на поставке вина во время Крымской войны. Его внимание привлекли Бакинские нефтепромыслы.
С изобретением керосиновой лампы спрос на керосин повышался с поистине революционной скоростью. Развивалось городское уличное керосиновое освещение. Новые светильники входили в дома и публичные учреждения. Новое нефтяное дело сулило хорошую прибыль.
Наняв первоклассных специалистов и проштудировав «Курс горного искусства», Кокорев приступил к делу. Сначала он выбирал соседскую нефть, сосредоточив скважины по краям своего нефтяного поля. Потом постепенно переносил добычу к центру владения. В результате он имел стабильные объемы нефти. Это было очень важно: нефть шла не на продажу, а на сырье его керосиновому заводу.
С годами империя Кокорева, в которой нефть играла решающую роль, заняла всю Центральную Россию и Кавказ. Для развития торговых связей с закавказским и среднеазиатским регионами он основал Закаспийское торговое товарищество, а затем Бакинское нефтяное общество. Участвовал в создании Московского купеческого банка. В 1870 году основал Волжско-Камский банк, кредитовавший нефтяную отрасль. О размерах кокоревского состояния можно судить по тому, что на его капитал в два с половиной миллиона рублей было построено в Москве знаменитое Кокоревское подворье с гостиницей и торговыми складами.
Большое уважение завоевал Василий Александрович как благотворитель и меценат. Ни бедный студент, ни разорившийся брат-купец не имели у него отказа. За двадцать лет до Третьяковской открыл свою картинную галерею, где разместил более полутысячи полотен, многие из которых потом купил и Павел Третьяков. В 1884 году близ Вышнего Волочка Кокорев устроил Владимиро-Мариинский приют для русских художников, своего рода «русский Барбизон».
Кузница железных миллионов
Одна из самых громких купеческих фамилий в истории Нижнего Новгорода – Рукавишниковы. Родоначальник ее, Григорий Михайлович, был родом из поселка Красная Рамень Нижегородской губернии. Этот район с начала XIX в. славился кузнечным промыслом и проводимой здесь ярмаркой. Гвозди, скобы, засовы и прочие изделия вырабатывали 350 местных кузниц.
В 1817 году кузнечную ярмарку перевели из Макарьева в Нижний. Вслед за ней в губернский город перебрались и самые предприимчивые кузнецы, среди которых был Григорий Рукавишников. В городе он купил три лавки и начал активно торговать железом – как законным, так и нелегальным способами. Постепенно количество лавок увеличилось, капитал вырос, купец построил железоделательный завод, купил землю, где возвел двухэтажный каменный дом. В 1836 году Григорий Рукавишников получил за предпринимательскую деятельность медаль от департамента мануфактур и внутренней торговли.
Семейное дело достигло расцвета при его сыне, Михаиле Григорьевиче. К концу жизни его прозвали «железным стариком». Но не потому, что состояние было сделано на торговле металлом: Рукавишников не выносил расхлябанности и лени.
При Михаиле Рукавишниковы стали монопольными поставщиками железа на всю Центральную Россию. Репутация главного перекупщика была столь высока, что владельцы уральских горных заводов (князья Голицыны, Строгановы, Абамелек-Лазаревы) предпочитали иметь деловые контакты только с его фирмой, и только ему отдавали металл бесплатно. Как такое возможно? На Нижегородской ярмарке к закрытию часть железа оставалась не распроданной. Увозить же товар домой уральским заводчикам было невыгодно. Вот и отдавали они остатки железа Рукавишникову безвозмездно. А он в ответ каждую весну снабжал благодетелей средствами на снаряжение их речных караванов. Если учесть, что на Нижегородскую ярмарку привозилось до 5 млн. пудов металла, а продавалось чуть больше половины, уральские «подарки» купцу иногда доходили до миллиона пудов железа. Состояние Рукавишникова росло как на дрожжах.
Потомственный почетный гражданин, мануфактур-советник, член губернского попечительного о тюрьмах комитета, первой гильдии купец Рукавишников стал одним из самых влиятельных лиц в городе. Он считался крупнейшим и наиболее известным ростовщиком во всем Поволжье. Михаил Рукавишников скончался в 1875 году, оставив жене, семи сыновьям, двум дочерям и сестре по 3-4 млн. рублей наследства.
У Елисеевых товар только отменный!
История торговой фамилии Елисеевых началась с графа Шереметева. Однажды под Рождество барин приехал в свое имение в сопровождении именитых гостей. Когда все сидели за ужином, в зал с загадочным выражением лица вошел его крепостной садовник Петр Касаткин. А нес он блюдечко, на котором лежала… свежая земляника! За такое чудо наградил граф садовника и всю его семью свободой.
Через два дня Петр Касаткин был уже в Петербурге и в стужу торговал на Невском проспекте апельсинами – по копейке за штуку. Дело пошло. Летом привез из деревни сыновей – Сергея, Григория и Степана. А к осени открыл первую лавку. Через год к делу присоединился брат Петра Касаткина – Григорий, и появилось «Товарищество братьев Елисеевых», названное так в честь имени предка.
В Петербурге братья первым делом овладели географией. Хотели точно знать, где произрастают благородные фрукты (апельсины, фиги, бананы) и как из винограда получается барское горячительное вино. Оставив Григория Елисеевича в Петербурге торговать, Петр Елисеевич отправился туда, где апельсины растут на деревьях.
Он намеревался попасть на юг Испании, где, по слухам, петербургские купцы закупали колониальные товары. Но корабль сначала остановился на острове Мадейра. Остров и город Фуншал очень понравились путешественнику. Оценил он и тамошние вина – мадеру, мальвазию и вердельо, которые через несколько месяцев уже вез в Россию.
В Петербурге вино произвело фурор. Такого замечательного вина не видели даже в домах, знающих толк в питье. Вернувшись повторно из Португалии, в том же 1821 году Петр Елисеевич снял в петербургской таможне помещение для приема и хранения иностранных вин. Теперь сюда регулярно доставлялся из-за границы иностранный товар. А спустя три года Петр Елисеевич открыл на Биржевой линии Васильевского острова постоянную винную торговлю. У Елисеевых можно было купить самые лучшие вина, за которыми присылали даже французские аристократы.
После смерти Петра Елисеевича дело продолжили его сыновья. Торговый дом Елисеевых быстро стал одним из самых удачливых во всем Петербурге. В его лавках зимой всегда продавали изюм без косточек, фиги, свежий виноград и другие заморские фрукты. Самые неожиданные плоды, названия которым знали далеко не все покупатели, у Елисеевых выглядели такими свежими, будто их только сняли с куста или дерева. С самого начала было строго заведено: перед тем как выставить для продажи фрукты или ягоды, обязательно убрать порченые. Пусть это съедят сами продавцы, но непременно – в лавке. Домой не относить, чтобы никто не увидел, что райского вида товар, привезенный морем, может испортиться.
Братья, уже знавшие французский язык, стали расширять личное знакомство с поставщиками. Каждый из них время от времени уезжал за границу: во Францию, в страны Пиренейского полуострова, в Англию. Заключали сделки с крупнейшими поставщиками.
В конце XIX века Григорий Григорьевич Елисеев задумал поразить Москву и Санкт-Петербург невиданными магазинами. Они должны были явить обеспеченной публике обеих столиц новый тип торговли – уважительный, почтительный, с богатейшим набором товаров. Так родилась идея создания знаменитых Елисеевских магазинов.
Во время открытия магазинов в Москве, Петербурге и Киеве публике только и оставалось, что ахать, смотря сквозь огромные блистающие чистотой окна на роскошную внутреннюю отделку магазина: высокий, в два этажа, зал, свисающие с потолка великолепные хрустальные люстры, потолок и стены, отделанные сказочным декором. Сортов кофе было так много, что покупатели терялись, какой покупать – аравийский или абиссинский, вест-индский или мексиканский. Елисеевский магазин предлагал богатейший выбор чаев из Китая, Японии, Индии, Цейлона. Сложный букет ароматов Елисеевского магазина создавали пряности: в самом пахучем уголке его гнездились склянки с ванилью, гвоздикой, кардамоном, шафраном, корицей, мускатным орехом... Очень высоко ценили покупатели сырный отдел. В любое время года выбор сыров казался безграничным. Твердые – швейцарский, честер, эмментальский, эдамский и, конечно, итальянский «гранитный» пармезан. Еще более разнообразным представал прилавок мягкого сыра: на непромокаемом пергаменте лежали в соседстве «жидкий» бри, невшатель, лимбургский, эдамер, шахтель...
В 1873 году, когда во главе всех дел стоял Григорий Петрович (уже действительный статский советник и гласный городской Думы), он представил в Вене свою коллекцию вин и получил почетный диплом, в Лондоне – золотую медаль. Его самый удачливый сын, Григорий Григорьевич Елисеев, в 1892 году отправил из Петербурга в Париж коллекцию старых французских вин. Качество вин, многие из которых на своей родине, казалось бы, исчезли навсегда, удивило знатоков. За годы хранения в России они приобрели благородство старого вина. Устроители выставки присудили русскому участнику золотую медаль «За выдержку французских вин». На всемирной выставке в Париже, в 1900 году, Григорий Григорьевич представил публике самую лучшую свою коллекцию – Retour de Russie. Владелец ее получил высшую награду Франции – орден Почетного легиона (лишь через год специальным указом царя ему было дозволено принять награду чужого государства).
Подготовила Анастасия АНДРЕЕВА
Между тем в истории Государства Российского достаточно купеческих имен, которые по размерам своих состояний и популярности в народе без труда заткнули бы за пояс богачей нашего времени.
Первый российский нефтяной магнат
Василий Александрович Кокорев происходил из старообрядческой семьи. Отец его был купцом средней руки и торговал солью.
Первый капитал Кокорев заработал на винных откупах благодаря сообразительности. Сначала он служил поверенным у одного из виноторговцев. Быстро вник в суть дела и понял, что втиснуться в ряды поставщиков не сможет, – не хватает капитала. Тогда в 1844 году он подал «Записку» о необходимых реформах в откупном хозяйстве.
Питейный доход составлял в то время едва ли не половину государственного бюджета. Поэтому финансовой администрации понравилась мысль об упорядочении в этой отрасли. Тем более что Кокорев предложил ввести систему акцизно-откупного комиссионерства, иначе говоря, торги. Проект пустили в жизнь, а сам Кокорев за удачную идею получил в откуп Орловскую, а затем и Калужскую губернии.
Однако в начале 60-х годов винная откупная система стала себя изживать из-за желания народа… вести более трезвый образ жизни. Доходы упали, и государство решило ввести акцизную систему.
Кокорев, чуя конец откупной системы, начал приискивать новое дело, в которое можно было бы вложить средства, сильно преумноженные на поставке вина во время Крымской войны. Его внимание привлекли Бакинские нефтепромыслы.
С изобретением керосиновой лампы спрос на керосин повышался с поистине революционной скоростью. Развивалось городское уличное керосиновое освещение. Новые светильники входили в дома и публичные учреждения. Новое нефтяное дело сулило хорошую прибыль.
Наняв первоклассных специалистов и проштудировав «Курс горного искусства», Кокорев приступил к делу. Сначала он выбирал соседскую нефть, сосредоточив скважины по краям своего нефтяного поля. Потом постепенно переносил добычу к центру владения. В результате он имел стабильные объемы нефти. Это было очень важно: нефть шла не на продажу, а на сырье его керосиновому заводу.
С годами империя Кокорева, в которой нефть играла решающую роль, заняла всю Центральную Россию и Кавказ. Для развития торговых связей с закавказским и среднеазиатским регионами он основал Закаспийское торговое товарищество, а затем Бакинское нефтяное общество. Участвовал в создании Московского купеческого банка. В 1870 году основал Волжско-Камский банк, кредитовавший нефтяную отрасль. О размерах кокоревского состояния можно судить по тому, что на его капитал в два с половиной миллиона рублей было построено в Москве знаменитое Кокоревское подворье с гостиницей и торговыми складами.
Большое уважение завоевал Василий Александрович как благотворитель и меценат. Ни бедный студент, ни разорившийся брат-купец не имели у него отказа. За двадцать лет до Третьяковской открыл свою картинную галерею, где разместил более полутысячи полотен, многие из которых потом купил и Павел Третьяков. В 1884 году близ Вышнего Волочка Кокорев устроил Владимиро-Мариинский приют для русских художников, своего рода «русский Барбизон».
Кузница железных миллионов
Одна из самых громких купеческих фамилий в истории Нижнего Новгорода – Рукавишниковы. Родоначальник ее, Григорий Михайлович, был родом из поселка Красная Рамень Нижегородской губернии. Этот район с начала XIX в. славился кузнечным промыслом и проводимой здесь ярмаркой. Гвозди, скобы, засовы и прочие изделия вырабатывали 350 местных кузниц.
В 1817 году кузнечную ярмарку перевели из Макарьева в Нижний. Вслед за ней в губернский город перебрались и самые предприимчивые кузнецы, среди которых был Григорий Рукавишников. В городе он купил три лавки и начал активно торговать железом – как законным, так и нелегальным способами. Постепенно количество лавок увеличилось, капитал вырос, купец построил железоделательный завод, купил землю, где возвел двухэтажный каменный дом. В 1836 году Григорий Рукавишников получил за предпринимательскую деятельность медаль от департамента мануфактур и внутренней торговли.
Семейное дело достигло расцвета при его сыне, Михаиле Григорьевиче. К концу жизни его прозвали «железным стариком». Но не потому, что состояние было сделано на торговле металлом: Рукавишников не выносил расхлябанности и лени.
При Михаиле Рукавишниковы стали монопольными поставщиками железа на всю Центральную Россию. Репутация главного перекупщика была столь высока, что владельцы уральских горных заводов (князья Голицыны, Строгановы, Абамелек-Лазаревы) предпочитали иметь деловые контакты только с его фирмой, и только ему отдавали металл бесплатно. Как такое возможно? На Нижегородской ярмарке к закрытию часть железа оставалась не распроданной. Увозить же товар домой уральским заводчикам было невыгодно. Вот и отдавали они остатки железа Рукавишникову безвозмездно. А он в ответ каждую весну снабжал благодетелей средствами на снаряжение их речных караванов. Если учесть, что на Нижегородскую ярмарку привозилось до 5 млн. пудов металла, а продавалось чуть больше половины, уральские «подарки» купцу иногда доходили до миллиона пудов железа. Состояние Рукавишникова росло как на дрожжах.
Потомственный почетный гражданин, мануфактур-советник, член губернского попечительного о тюрьмах комитета, первой гильдии купец Рукавишников стал одним из самых влиятельных лиц в городе. Он считался крупнейшим и наиболее известным ростовщиком во всем Поволжье. Михаил Рукавишников скончался в 1875 году, оставив жене, семи сыновьям, двум дочерям и сестре по 3-4 млн. рублей наследства.
У Елисеевых товар только отменный!
История торговой фамилии Елисеевых началась с графа Шереметева. Однажды под Рождество барин приехал в свое имение в сопровождении именитых гостей. Когда все сидели за ужином, в зал с загадочным выражением лица вошел его крепостной садовник Петр Касаткин. А нес он блюдечко, на котором лежала… свежая земляника! За такое чудо наградил граф садовника и всю его семью свободой.
Через два дня Петр Касаткин был уже в Петербурге и в стужу торговал на Невском проспекте апельсинами – по копейке за штуку. Дело пошло. Летом привез из деревни сыновей – Сергея, Григория и Степана. А к осени открыл первую лавку. Через год к делу присоединился брат Петра Касаткина – Григорий, и появилось «Товарищество братьев Елисеевых», названное так в честь имени предка.
В Петербурге братья первым делом овладели географией. Хотели точно знать, где произрастают благородные фрукты (апельсины, фиги, бананы) и как из винограда получается барское горячительное вино. Оставив Григория Елисеевича в Петербурге торговать, Петр Елисеевич отправился туда, где апельсины растут на деревьях.
Он намеревался попасть на юг Испании, где, по слухам, петербургские купцы закупали колониальные товары. Но корабль сначала остановился на острове Мадейра. Остров и город Фуншал очень понравились путешественнику. Оценил он и тамошние вина – мадеру, мальвазию и вердельо, которые через несколько месяцев уже вез в Россию.
В Петербурге вино произвело фурор. Такого замечательного вина не видели даже в домах, знающих толк в питье. Вернувшись повторно из Португалии, в том же 1821 году Петр Елисеевич снял в петербургской таможне помещение для приема и хранения иностранных вин. Теперь сюда регулярно доставлялся из-за границы иностранный товар. А спустя три года Петр Елисеевич открыл на Биржевой линии Васильевского острова постоянную винную торговлю. У Елисеевых можно было купить самые лучшие вина, за которыми присылали даже французские аристократы.
После смерти Петра Елисеевича дело продолжили его сыновья. Торговый дом Елисеевых быстро стал одним из самых удачливых во всем Петербурге. В его лавках зимой всегда продавали изюм без косточек, фиги, свежий виноград и другие заморские фрукты. Самые неожиданные плоды, названия которым знали далеко не все покупатели, у Елисеевых выглядели такими свежими, будто их только сняли с куста или дерева. С самого начала было строго заведено: перед тем как выставить для продажи фрукты или ягоды, обязательно убрать порченые. Пусть это съедят сами продавцы, но непременно – в лавке. Домой не относить, чтобы никто не увидел, что райского вида товар, привезенный морем, может испортиться.
Братья, уже знавшие французский язык, стали расширять личное знакомство с поставщиками. Каждый из них время от времени уезжал за границу: во Францию, в страны Пиренейского полуострова, в Англию. Заключали сделки с крупнейшими поставщиками.
В конце XIX века Григорий Григорьевич Елисеев задумал поразить Москву и Санкт-Петербург невиданными магазинами. Они должны были явить обеспеченной публике обеих столиц новый тип торговли – уважительный, почтительный, с богатейшим набором товаров. Так родилась идея создания знаменитых Елисеевских магазинов.
Во время открытия магазинов в Москве, Петербурге и Киеве публике только и оставалось, что ахать, смотря сквозь огромные блистающие чистотой окна на роскошную внутреннюю отделку магазина: высокий, в два этажа, зал, свисающие с потолка великолепные хрустальные люстры, потолок и стены, отделанные сказочным декором. Сортов кофе было так много, что покупатели терялись, какой покупать – аравийский или абиссинский, вест-индский или мексиканский. Елисеевский магазин предлагал богатейший выбор чаев из Китая, Японии, Индии, Цейлона. Сложный букет ароматов Елисеевского магазина создавали пряности: в самом пахучем уголке его гнездились склянки с ванилью, гвоздикой, кардамоном, шафраном, корицей, мускатным орехом... Очень высоко ценили покупатели сырный отдел. В любое время года выбор сыров казался безграничным. Твердые – швейцарский, честер, эмментальский, эдамский и, конечно, итальянский «гранитный» пармезан. Еще более разнообразным представал прилавок мягкого сыра: на непромокаемом пергаменте лежали в соседстве «жидкий» бри, невшатель, лимбургский, эдамер, шахтель...
В 1873 году, когда во главе всех дел стоял Григорий Петрович (уже действительный статский советник и гласный городской Думы), он представил в Вене свою коллекцию вин и получил почетный диплом, в Лондоне – золотую медаль. Его самый удачливый сын, Григорий Григорьевич Елисеев, в 1892 году отправил из Петербурга в Париж коллекцию старых французских вин. Качество вин, многие из которых на своей родине, казалось бы, исчезли навсегда, удивило знатоков. За годы хранения в России они приобрели благородство старого вина. Устроители выставки присудили русскому участнику золотую медаль «За выдержку французских вин». На всемирной выставке в Париже, в 1900 году, Григорий Григорьевич представил публике самую лучшую свою коллекцию – Retour de Russie. Владелец ее получил высшую награду Франции – орден Почетного легиона (лишь через год специальным указом царя ему было дозволено принять награду чужого государства).
Подготовила Анастасия АНДРЕЕВА
