Мой вопрос вызвал ступор. Казалось, все понимали, о чем я, но молчали. Я начала говорить о том, что бизнес-климат создаем мы сами и вы, студенты «Сколково», — то сообщество, которое могло бы задать новый тон ведения бизнеса, создавать другую конкурентную среду, новые правила. Коррупция размножается при нашем молчаливом согласии.
Тут аудитория оживилась, студенты начали говорить. Бизнес в России тесно связан с коррупцией, она есть на всех уровнях. Бороться с коррупцией мы не можем. Наше дело — заниматься бизнесом в той среде, которая есть. Конкурировать в западном смысле этого слова невозможно. Вести бизнес западных стандартов по тем законам, которые есть в России, невозможно. Они противоречат друг другу, они невыполнимы и все равно не страхуют от нападения. Абсолютное следование правилам приведет к неконкурентоспособности.
Я, не удержавшись, ввернула: зачем тогда учиться в «Сколково» — чтобы вести бизнес привычным способом? Может, надо, объединившись, создать свое сообщество, которое бы начало добиваться приемлемых для всех условий ведения бизнеса? Показывало бы своей активностью пример другим предпринимателям. Ведь если вы молча принимаете правила игры, навязанные сверху и умноженные на коррупцию, то завтра судьба вашего бизнеса непрогнозируема. А стоимость бизнеса, будущее которого неясно, меньше, чем стоимость бизнеса, который годами принадлежит одному владельцу, одной семье. «Русский дисконт», говорят на Западе о стоимости российского бизнеса.
Аудитории моя речь явно не нравилась. В их восприятии мои слова выглядели как попытка разрушить их мечты о безоблачной жизни после получения хорошего образования. Студенты говорили мне о том, что они не знают как и не хотят сами ничего добиваться, что это должен делать кто-то другой, какой-то специальный политик, партия в конце концов, а они могут дать денег. Бизнесмены не могут терять время на общественные акции. Тема оказалась очень болезненной, несколько человек признались, что они уже сидели и, только отдав деньги, бизнес, смогли выйти. Но бороться самим, публично высказывать свое мнение они не готовы, так как это означает привлекать к себе внимание.
Может быть, студенты-сколковцы правы? Кто-то должен создать подходящий нам бизнес-климат, сохранять нашу собственность, защищать нас, построить справедливый суд, написать понятные и прозрачные законы, контролировать их исполнение. А мы просто дадим денег. Вот только в какое окошечко дать — в Генпрокуратуру? В Государственную думу? Или в суд? Или партии какой-то дать? Деньги возьмут, а где гарантии свободы? И каков тогда прейскурант?
С другой стороны, ведь отдаем государству деньги в виде налогов и могли бы ожидать, что все государство должно быть за нас. А позиции государства в отношении бизнеса пока нет. Правильные слова есть, а позиции нет.
Реальный бизнес-климат в России формируют рейдеры, милиционеры и судьи. От защиты частной собственности государство устранилось. Бизнес-школа тоже устранилась от проблемы формирования духа свободного, равного для всех предпринимательства. Но проблема есть, она не исчезнет сама собой! Если для государства защита собственности — политика, то для бизнесменов это право на жизнь!
Можно ли купить благоприятный климат для ведения бизнеса? Нет.
Никто не защитит собственность кроме нас самих, никто не создаст нам комфортную среду, пока мы принимаем текущие правила за неизменную истину. Неужели наш бизнес поделился на тех, кто уехал, и тех, кто смирился?
Бизнесмены, как наиболее здравые люди страны, должны помочь поправиться нашему государству. Для этого надо кричать, надо задавать прямые вопросы власти по поводу каждого несправедливо обиженного предпринимателя, по поводу законов, препятствующих ведению бизнеса. Власти должно быть неудобно, и она должна все время оглядываться на нас.
Источник: "Ведомости"
