— Филипп Георгиевич, многие наблюдатели отмечали, что пакет соглашений готовился в некоторой спешке и многие детали еще предстоит уточнить. Какая именно работа должна быть проделана?
— Подчеркну, что документы эти, хотя и готовились в очень сжатые сроки, содержат абсолютно прямые, конкретные нормы. Это не просто рамочные соглашения, подтверждающие наше стремление к сотрудничеству. При этом, действительно, на уровне деталей, конкретных механизмов, процедур, методик не все пока урегулировано. Но все базовые моменты в соглашениях отражены. Теперь стоит задача разработать набор документов, которые бы уточнили частные вопросы. Речь идет примерно о 70 документах, большая часть которых должна быть принята до 1 января 2013 года. Они включают в себя методики параллельной работы в сфере электроэнергетики, подготовки согласованных балансов по газу и нефти, расчета макроэкономических показателей и многое другое.
Эти документы не имеют столь фундаментального значения: почти по всем ключевым позициям решения уже приняты. Исключение составляет весьма тонкая материя: вопросы, касающиеся согласованной валютной политики и гармонизации в финансовой сфере, а в будущем, возможно, и унификации правил работы на финансовых рынках. Здесь, скорее, была заложена дорожная карта, и до 1 сентября текущего года нам еще предстоит принять достаточно серьезные решения.
— Один из подписанных документов касается согласованной макроэкономической политики и предусматривает, что страны-участницы налагают на себя ограничения по дефициту бюджета, госдолгу и уровню инфляции. Какова цель этой договоренности? Известно, что аналогичные нормы действуют в Евросоюзе, но ЕЭП все-таки не столь интегрированная структура...
— Ссылка на опыт Евросоюза вполне уместна. В 1997 году был подписан знаменитый Пакт стабильности, в котором страны Евросоюза установили для себя определенные ограничения, связанные с бюджетной и налоговой политикой. Для чего это в принципе делается? Единый рынок, к которому мы стремимся, исповедует четыре свободы: движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы. Дестабилизация макроэкономической ситуации в одном из государств непосредственно дестабилизирует единый рынок в целом. Банальный пример: высокий уровень инфляции, резкая девальвация одной из национальных валют это, с одной стороны, валютный демпинг, с другой — потеря рынка, потому что платежеспособный спрос в соответствующей стране падает. Последствия подобных ситуаций очевидны.
Поэтому мы и решили двигаться в том же направлении, что и ЕС. Россия, Казахстан и Белоруссия подписали документ о согласованной макроэкономической политике, где установили три ключевых параметра: дефицит бюджета не выше 3 процентов ВВП, госдолг не выше 50 процентов ВВП и уровень инфляции, который не должен превышать более чем на 5 процентов самый низкий в ЕЭП показатель. Если, например, у Казахстана по итогам 2012 года инфляция окажется самой низкой и составит 8 процентов, то ни у России, ни у Белоруссии она не должна быть выше 13 процентов. Сразу оговорюсь, что соглашением не предусматриваются какие-либо санкции на случай нарушения указанных договоренностей. К слову, такие санкции до сих пор не применяются и в Евросоюзе. Отчасти он от этого и страдает. К примеру, Германия уже поднимала этот вопрос, предлагая жестче подходить к нарушителям, поскольку в ряде стран-участниц этого сообщества возникли долговые кризисы.
Тем не менее мы понимаем, что в условиях неопределенности в мировой экономике резкие колебания возможны и они будут негативно сказываться на участниках нашего интеграционного объединения. Поэтому в порядке исключения в определенных случаях допускаются отклонения от заявленных параметров. Помимо этого предусмотрен обязательный механизм консультаций. Звучит безобидно, но в нашем интеграционном объединении функцию управления выполняет Комиссия Таможенного союза, а это высокий уровень первых вице-премьеров, которые обязательно собираются раз в месяц. Более того, два раза в год собираются главы правительств трех государств, а раз в год — еще и президенты. Необходимость раз в месяц объяснять на уровне первых вице-премьеров, а затем и выше, почему были нарушены оговоренные пределы и что делается для того, чтобы стабилизировать ситуацию, — достаточно обременительна. Поэтому как первый шаг — учитывая, что мы находимся на этапе становления единого рынка, — это серьезный механизм, которого пока вполне достаточно. С наработкой опыта мы сможем рассматривать и более совершенные механизмы.
— А для случаев прямого субсидирования государствами-участниками своих национальных производителей и использования различных протекционистских мер предусмотрены какие-то санкции?
— В классическом понимании протекционистские меры вряд ли возможны, потому что у нас отсутствует таможенная граница, — для этого пришлось бы разрушить Таможенный союз. Что же касается промышленных субсидий, то наши правила очень похожи на те, что действуют в рамках ВТО: субсидии делятся на разрешенные, запрещенные и так называемую серую зону, которая оценивается специально. Предусмотрены и санкции. В случае если выявляется какое-либо нарушение, а именно если применяется запрещенная субсидия, сразу следует запрос об ее отмене. Если это касается «серой зоны», когда ущерб необходимо доказывать, стороне все равно направляется обращение о том, чтобы она отменила свое решение. Если в течение определенного времени стороны не приходят к взаимопониманию, возможны два варианта. Либо суд ЕврАзЭС, который сейчас активно формируется: вся нормативная база под него уже создана, идет его комплектование судьями. Либо процедура ad hoc: практика ВТО, когда собираются независимые эксперты и детально анализируют ситуацию. Это необходимо, так как рынки часто специфические и, чтобы четко определить, имел ли место ущерб, насколько велик он был, стал ли он следствием введения каких-то мер государственной поддержки, требуется экспертная оценка. Если ущерб присутствует, то нарушившая сторона обязана изъять субсидию у тех, кому она была предоставлена, и заплатить проценты в полуторном размере ставки рефинансирования своего национального банка.
Отмечу, что главная цель здесь не применить санкцию, а предотвратить случаи искажения правил взаимной торговли. Повторюсь, это не значит, что любые формы поддержки запрещены или ограничены. Ряд форм ни в коем случае не исключается. Это так называемые горизонтальные меры, например, поддержка малого бизнеса. А вот если речь идет о поддержке конкретного производителя с целью либо вымещения с рынка его конкурентов из стран-участниц ЕЭП, либо захвата рынка соседнего государства, то такие меры запрещаются и для таких случаев предусмотрены как санкции, так и механизмы разрешения споров.
— Довольно много говорилось о том, что в Едином экономическом пространстве будут действовать общие для стран технические регламенты. Значит ли это, что государства будут лишены возможности устанавливать собственные требования к продукции?
— В общем случае да. Соответствующее соглашение было подписано еще в рамках ЕврАзЭС. Между странами — участницами ЕЭП тоже заключено соглашение, которое касается технического регулирования. Оно предусматривает, что все технические регламенты утверждаются комиссией Таможенного союза и действуют для трех наших стран. Никаких иных требований к продукции в рамках мер техрегулирования стороны предъявить не могут. Например, нельзя установить требования по особой маркировке товаров, иные требования, которые бы препятствовали движению товаров внутри общего рынка. Но — только с момента принятия соответствующего технического регламента. Пока регламент не утвержден — например, сейчас проходят публичные обсуждения техрегламента по безопасности пищевой продукции, — действуют национальные правила. Утвержденный технический регламент имеет силу международного договора и подлежит обязательному исполнению. У этого принципа есть изъятия, касающиеся вопросов работы оборонной промышленности, ядерной безопасности и иных сфер, где общие правила мало применимы как из соображений сугубо технических, так и с точки зрения национальной безопасности каждого участника.
— Когда планируется принятие всех необходимых технических регламентов?
— Думаю, этот процесс будет относительно долгим: спешка здесь опасна. Данный вопрос напрямую затрагивает интересы производителей трех стран, поэтому задачу разработать регламенты как можно быстрее никто не ставил. Однако уже принят график: 25 регламентов разрабатывает Россия, 13 — Казахстан и 9 — Белоруссия. По плану они должны быть утверждены к концу текущего года, при этом вопрос качества техрегламентов стоит во главе угла.
— Одно из направлений развития Единого экономического пространства — свободное перемещение трудовых ресурсов. Что изменится в правовом статусе трудовых мигрантов из стран-членов ЕЭП? Какие социальные гарантии для них предусмотрены?
— Этой теме посвящены два соглашения. Одно касается статуса мигрантов и членов их семей, второе — взаимодействия стран при борьбе с нелегальной миграцией. Хотел бы отметить, что, хотя между нашими странами действительно существует взаимная мобильность трудовых ресурсов, она не носит одностороннего критического характера, как это имеет место с некоторыми другими странами-членами СНГ. Соглашения упрощают для самих трудовых мигрантов определенные правила и процедуры. В первую очередь речь идет об отмене квот для граждан Белоруссии и Казахстана, которые захотят работать в России (и наоборот). Второй момент — это
Надо понимать, что у нас несколько разноскоростная интеграция с Белоруссией и Казахстаном. С Белоруссией у России давние отношения в рамках союзного государства. Поэтому гражданам этой страны данные соглашения ничего нового не преподнесут: вопрос давно урегулирован и люди свободно перемещаются. Что касается дополнительных социальных гарантий, которые получают мигранты, то здесь все довольно стандартно: это неотложная медицинская помощь и право на образование. Никаких особых гарантий, например пенсионного обеспечения, соглашения не предусматривают.
— Рассматриваются ли перспективы еще более глубокой интеграции трех стран, вошедших в ЕЭП?
— Само по себе замыкание того контура, который обрисован в 17 декабрьских соглашениях, уже будет означать реальную интеграцию. Соглашения, напомню, вступят в силу с 1 января 2012 года. Что касается дальнейшей интеграции, то она будет происходить прежде всего по линии упомянутых мной соглашений в области финансовых рынков и финансовых услуг. Еще одно направление движения — перспектива создания некого «подобия Шенгена» для наших трех стран. Здесь встает вопрос урегулирования визовой политики с третьими странами, переноса миграционного контроля на границы объединения. По сути это обеспечение свободы передвижения граждан трех государств уже не в контексте трудовой или не трудовой миграции, а полноценное безвизовое перемещение без ограничений. Для этого потребуется довольно тяжелая и длительная работа, чтобы исключить возможность проникновения в наши государства друг через друга граждан, чье пребывание было бы нежелательным, а также граждан стран, с которыми у того или иного участника нет безвизового режима.
— Какие проблемы для формирующегося Единого экономического пространства возникают в связи с предполагаемым вступлением России, Белоруссии и Казахстана во Всемирную торговую организацию?
— С самого начала, когда только формировался Таможенный союз, и впоследствии, при подготовке нормативной базы ЕЭП, мы основывались на принципах и правилах ВТО. Таким образом, какого-либо формального противоречия с правилами этой организации нет. Если обнаружатся какие-то небольшие технические разночтения, мы, разумеется, подстроимся под цивилизованную практику, которая принята в этой организации.
— Насколько просто будет войти в ЕЭП новым участникам?
— Это вопрос политической воли и готовности экономик партнеров, которые пожелают к нам присоединяться. Единое экономическое пространство открыто для присоединения, что официально зафиксировано в наших документах. Препятствий никаких нет, двери открыты. Процесс присоединения понятен: необходимо вначале присоединиться к пакету соглашений по Таможенному союзу, а затем и по ЕЭП. Сейчас пока только Киргизия сформировала свою группу по вступлению в Таможенный союз. То, насколько тяжело пойдет процесс присоединения новых участников, предсказать пока невозможно, это зависит от многих факторов. А выгоды для них, на наш взгляд, очевидны.
