—Виктор Антонович, что вы имеете в виду, говоря о необычности российского образования?
—В России образование — некое особое дело. Это не отрасль, это образ жизни. Такая ситуация сохраняется на протяжении 250 лет, с тех пор как зародилось систематическое образование. Мы сознательно не скатывались до уровня обучения в узконаправленной области. И никогда перед нашим образованием не стояла задача подготовки узких специалистов. А сейчас появились теории, что в принципе систематическое, глубокое, университетское образование исчезнет и будет образование сигнальное. Если рынок сигнализирует потребность, то за три месяца все бросаются готовить определенного специалиста. Мол, остальному он научится на своем рабочем месте.
—Вы категорически не согласны с этой теорией?
—Я убежден, что это не путь образования. В России всегда ценилось глубокое, базовое, фундаментальное образование, которое давало человеку возможность в жизни плыть в любом направлении и переучиваться на его базе всю жизнь. И только такие специалисты ценятся в настоящих фирмах, банках, университетах, академиях. Наверное, это и есть ответ на вопрос, почему диплом МГУ котируется за границей. Мы верны своей традиции — выдавать диплом за очень глубокие знания, и наши ребята показывают класс! Я ни разу не слышал обратного мнения. Хотя допускаю, что молодой специалист, приходя на работу, не сразу понимает, что от него требуется. Но за очень короткое время он становится ведущим специалистом. Поэтому быстрая подготовка специалистов, на потребу рынка, будет интересна для нас очень не скоро.
—И уровень образования у нас начнет повышаться?
—К сожалению, нет ответа на философский вопрос: что такое образование? В России образование очень разное. В стране 3200 университетов и их филиалов: государственных и негосударственных. Раньше их было 600. Эти вузы сегодня готовят специалистов невысокого уровня. Университету нужен преподавательский состав высокого класса, каждый преподаватель должен быть личностью. Однако при нынешней численности учебных заведений не все они могут быть обеспечены достойными кадрами. И поэтому наше образование разное по уровню. Неудивительно, что возникают вопросы: зачем для такого-то уровня образования такие средства, такая продолжительность обучения, такие кадры и какое нам вообще нужно образование?
—Фундаментальное, базовое...
—Да, безусловно. Главное — сохранить высокое качество и эталон. У нас еще очень долго будет разноуровневое образование. Но важно, чтобы и дети и родители понимали, что они получают. Чтобы им не казалось, что в разных университетах или институтах дают одинаковое образование. Если диплом одинаковый и корочки одинаковые, это еще не значит, что и послевузовский путь с таким образованием будет одинаковый. Нужна открытость образовательной системы. Люди должны знать и понимать, что они приобретают в том или ином учебном заведении. И не должно быть так: один учится три года вахтовым способом, а другой — шесть лет, сидя ночами за учебниками, а диплом оба получают одинаковый.
—Такова примерно ситуация сейчас в регионах...
—Вы не правы. Есть университеты, которые являются центрами культурной и духовной жизни региона. Некоторые города без университета просто нельзя себе представить. И, безусловно, такие университеты требуют бережного отношения. Это гордость региона. Но бывает и по-другому. Многие вузы, к примеру, считают своим долгом открыть в регионе филиал. Потому что в нем можно за плату готовить юристов, экономистов, финансистов. На местах это воспринимается очень болезненно: мол, приезжает какой-то негосударственный вуз из столицы, открывает несколько филиалов и дает некое образование. При этом, что бы они ни говорили, региональные университеты понимают, что «гости» — ненастоящие. Но вот в ведущих, основных университетах в регионах образование не ниже столичного.
—Чья это заслуга? Местных властей?
—Сейчас почти каждый глава региона — губернатор или президент — считает честью для себя беречь свой региональный университет. И когда я бываю в командировках, то замечаю, что глава региона почти всегда в университет приезжает как свой человек. Многие из них сделали университет своей имиджевой опорой. Я знаю губернаторов, которые считают главными своими достижениями то, что ими было сделано для университета. Это приятно видеть. Но есть и проблема с потоком так называемых образовательных услуг из других регионов, да и местные тоже увеличивают долю коммерческих услуг.
—Не хватает финансирования...
—Это наша беда. В России следует обязательно поддерживать нужный объем бюджетного финансирования для бесплатного образования. Я бы хотел призвать всех финансистов — быть крайне осторожными в отношении снижения финансовой поддержки образования. Видимо, надо более оптимально распределять ресурсы — это правильно. Проблему оптимизации, конечно, надо решать. Но ни в коем случае не за счет университетов. Это, я думаю, было бы ошибкой.
—Но, тем не менее, не исключаете и платного образования?
—Это явление будет нарастать. Формируется средний класс, который готов платить за образование. Но оно все равно разное. Кое-где такое образование — действительно услуга. Человек хочет повысить свой уровень, он платит за это. Он может и за глубокое образование платить, это уже его дело. Но должна быть обязательно гарантия государства на бесплатное образование, установленное законом. У нас это закреплено Конституцией, 43-й статьей.
—Спрос рождает предложение...
—Нельзя регулировать эту проблему только одним рыночным механизмом. Рынок может сегодня требовать много юристов, а завтра они окажутся безработными. Рынок требует сегодня, а государство на 5—10 лет вперед планирует. Поэтому их потребности всегда будут расходиться. Спрос и предложение — важные параметры регулирования, но они не могут быть единственными. Должны быть задачи стратегического развития, на уровне потребностей хозяйства. Надо помнить, что есть Сибирь, Дальний Восток и другие регионы, требующие развития.
—Но сегодня заставить абитуриента пойти, например, в педагогический вуз, крайне сложно...
—Они пойдут. Главное, чтобы потом они оказались востребованными. —Ребенку не объяснишь, что потом ты будешь востребован. —Объяснить можно. Для этого надо создавать условия для учителей. Реально показывать, что эта работа нужна, что она престижна. Здесь снова должно подставить свое плечо государство.
—В чем же на сегодня основная проблема МГУ и образования в России в целом?
—Сохранить уникальный научный потенциал, научную школу и уровень преподавания как эталон. Чтобы не было усреднения российского образования, усреднения университетов, имеющих свою уникальную школу. В МГУ, к примеру, 10 тысяч кандидатов и докторов наук. Такого уникального потенциала ни в одном университете мира нет. Его же надо сохранить! Я понимаю, что его трудно достойно содержать. Но мы-то как-то справляемся. Мне кажется, это и есть путь развития российского образования: поддержка высокого качества, уровня и планки в образовании. Сумеем это сохранить — значит, нас будут уважать, мы будем котироваться, легче будет интегрироваться в международное образовательное пространство. Потому что будем наравне или выше. Это и есть главная задача нашего образования. Перед образованием стоит сейчас много вопросов, ответы на которые предстоит получить уже в ближайшее время.
—Вы говорите об административной реформе?
—Да. Последние события показывают, что мы поддерживаем те начинания, которые проводит правительство относительно модернизации образования. Но мы в каждом вопросе предлагаем рассмотреть несколько вариантов решений и выбрать лучший. Чтобы не было моноварианта. В этом главная роль МГУ.
—МГУ — законодатель образования?
—Нет, мы не влияем непосредственно на формулировки законов. Но роль университета в том, что мы обращаем внимание на острые вопросы, вступаем в дискуссию. У нас есть понимание того, каким должно быть образование в стране и в мире. Мы дискутируем по разным вопросам, но мы ни разу не занимали неконструктивной позиции. Критикуя власть от имени МГУ или от имени совета ректоров, мы всегда стараемся найти правильное решение. —Что бы вы пожелали абитуриентам, которые будут поступать в этом году? —Получить хорошее, фундаментальное образование. Учиться будет трудно, но жить потом — легко и радостно, потому что с хорошим образованием ты чувствуешь себя человеком.
Справка «Бюджета»
С 1992 г. — ректор МГУ. Автор более 300 научных работ, ряда монографий и учебников. Заведует кафедрой математического анализа механико-математического факультета, возглавляет Институт математических исследований сложных систем МГУ. На основе его теоретических и практических исследований впервые в мире удалось создать тренажер, имитирующий невесомость в земных условиях. Президент Российского союза ректоров высших учебных заведений и президент Евразийской ассоциации университетов, в которую входят все ведущие университеты стран СНГ. Почетный член Российской академии образования, член коллегии Минобразования, Научного совета при Совете безопасности РФ, Совета по русскому языку при Правительстве РФ. Доктор физико-математических наук, профессор, действительный член Российской академии наук. Награжден многими правительственными наградами России и зарубежных государств. Имеет сына и двух дочерей.
Беседовала Анна ЧЕРНЫШОВА
Журнал «Бюджет» №7 июль 2004 г.
