Российская газета: Виталий Александрович, с легендарной Королевской фирмой связаны триумфы мировой и отечественной космонавтики. Какие задачи решает РКК «Энергия» сегодня?
Виталий Лопота: В ближайшие годы продолжатся развитие российского сегмента МКС и поддержание функционирования станции в непрерывном пилотируемом режиме. С уходом «шаттлов» весь груз ответственности за обеспечение пилотируемой космонавтики лежит на России. Читайте — на «Энергии». Среди задач — создание перспективных пилотируемых транспортных систем и космических комплексов, средств доставки полезных грузов на космические траектории, разработка и производство специализированных автоматических космических систем нового поколения.
РГ: На МАКСе-2011 впервые показали макет нового пилотируемого корабля. Когда он будет представлен на экспертизу?
Лопота: Корабль представлен по результатам завершения эскизного проекта. Определен его облик, функции. Сейчас идет техническое проектирование. Мы делаем уникальный космический объект, способный решать задачи как в пилотируемом, так и в автоматическом режиме. Основные приоритеты — безопасность экипажа и обеспечение возможности его спасения на всех участках полета.
РГ: После появления нового корабля сколько еще будут использоваться «рабочие лошадки» — корабли «Союз»?
Лопота: Чтобы новый корабль был готов к летно-конструкторским испытаниям, у нас есть соответствующий регламент, срок начала этих испытаний в пилотируемом режиме — 2018 год. Для этого необходимо, чтобы не было экономических катаклизмов и было достаточно финансовых ресурсов. Надежность «Союз ТМА» — не менее 0,993. Нового корабля должна быть, конечно, выше. Для чего мы должны провести громадное количество испытаний, причем каждой системы в отдельности и корабля в целом. Этот процесс длительный, но будем надеяться, мы успеем. А пока будем летать на «Союзах» и «Прогрессах». На них отрабатываем большинство технологий для корабля будущего.
РГ: Произошло несколько ЧП из-за ошибок специалистов. Почему «человеческий фактор» заявил о себе так громко? И что делать?
Лопота: Хороший вопрос, хотя и очень тяжелый. Личная ответственность у людей должна подкрепляться еще и ресурсами. Кстати, по статистике мы тут не ушли от средних мировых показателей. Они примерно одинаковы у всех стран: нештатных пусков ежегодно примерно 2. Но так получилось, у нас в конце прошлого года 2 и в этом году уже 2 — то есть все пришлось на последние девять месяцев. Постучу: надеюсь, больше не будет. Но это не должно никого успокаивать. Только тщательный анализ и разработка мероприятий, предотвращающих возможность возникновения повторных отказов, повышение профессионализма и рост престижности работы в космической отрасли способны изменять ситуацию к лучшему. А для этого надо всесторонне усиливать контроль и увеличивать надежность. Мы постоянно работаем над этим. Разрабатываем и внедряем мероприятия, обеспечивающие повышение надежности пилотируемых космических комплексов и их систем. Это и позволяет нам десятилетия от полета Ю.А. Гагарина до сегодняшних дней соответствовать мировому уровню. При этом я считаю очень важным, чтобы эта вертикаль ответственности жестко подкреплялась финансированием.
