— Анатолий Борисович, с какой целью был создан и как функционирует подкомитет по антикризисному управлению?
— Наша деятельность актуальна по многим причинам. Среди них и мировые кризисы, и частые изменения законодательства, и естественное желание предпринимателей избежать убытков и банкротств, увеличить свою прибыль. Поэтому перед подкомитетом поставлены задачи оптимизировать деятельность предприятий малого, среднего и крупного бизнеса, повысить эффективность взаимодействия бизнеса и органов власти на федеральном уровне, а также на уровнях субъектов РФ и муниципалитетов. И главное, чем мы занимаемся, — популяризация превентивных антикризисных мер, культуры антикризисного управления.
Для решения поставленных задач создан ряд комиссий, из которых я бы в первую очередь выделил комиссию по обучению арбитражных управляющих и комиссию экспертов антикризисного управления. Их возглавляют соответственно заведующая кафедрой Финансового университета при Правительстве РФ, ректор Института экономики и антикризисного управления доктор экономических наук, профессор А. Н. Ряховская и председатель Арбитражного суда Центрального федерального округа доктор юридических наук О. М. Свириденко. В своей деятельности мы тесно сотрудничаем с представителями всех ветвей власти и открыты к диалогу со всеми государственными и негосударственными организациями, которым интересна данная тематика.
— Проблема банкротств российских предприятий имеет уже довольно продолжительную историю. Начиная с
— Я бы не стал говорить, было или не было закономерно или неизбежно то, что происходило в
Если по первому закону 1992 года процедура банкротства была сложной и затянутой и у кредитора было мало шансов отстоять свои права, то по закону о банкротстве 1998 года должник стал бесправным и из средства восстановления экономики институт банкротства превратился в источник конфликтов, привел к разорению многих платежеспособных предприятий, переделу собственности и заказным банкротствам. Второй этап регулирования института банкротства был также осложнен кризисом 1998 года. Новый закон в первое время положительно повлиял на выход хозяйствующих субъектов из кризиса, однако дал легальную возможность кредиторам контролировать активы предприятий-должников. В марте 2001 года Конституционный суд РФ признал неконституционными ряд статей этого закона, ущемлявших интересы должника и дававших преимущества кредиторам.
Важно то, что государству удалось выправить ситуацию и направить рынок несостоятельности в цивилизованное русло. С 3 декабря 2002 года, когда вступил в силу ныне действующий закон о банкротстве, введение процедуры наблюдения осуществляется только после установления судом обоснованности требований конкурсных кредиторов или обоснованности подачи заявления о банкротстве должником. Благодаря этой и другим мерам количество дел о несостоятельности (банкротстве), находящихся в производстве арбитражных судов, сократилось с 95 259 по состоянию на 1 января 2003 года до 61 152 по состоянию на 1 января 2004 года.
В настоящее время рынок несостоятельности значительно реже используется рейдерами для передела собственности из-за возросшей дороговизны, значительных сроков и большего числа фигурантов в деле о банкротстве. Значительным успехом наших законодателей, повлиявшим на повышение прозрачности и борьбу с коррупцией, стала также открытость государственных органов и саморегулируемых организаций (СРО) арбитражных управляющих. Положительную роль сыграло и внедрение электронной системы продажи имущества предприятий-банкротов.
— И все-таки борьба за собственность, которая ведется в том числе через банкротства предприятий, производит неблагоприятное впечатление на потенциальных инвесторов, в том числе зарубежных, объективно снижает инвестиционную привлекательность нашей экономики. Какими мерами можно было ввести ее в цивилизованные рамки?
— Сейчас инвестор, который хочет вложить средства в проблемное предприятие, в случае неудачно проведенной процедуры банкротства становится в один ряд с другими кредиторами. Проще говоря, кто будет вкладывать деньги в неработающее предприятие, если не получит каких-либо привилегий? Ведь уже ясно, что инвестор и так значительно рискует... Правительство России пытается исправить ситуацию, в том числе поменять имидж процедур банкротства, придать им реабилитационную направленность. В настоящее время в стадии обсуждения находятся изменения в действующий закон о банкротстве, подготовленные Министерством экономического развития РФ. Они предполагают расширение применения процедуры финансового оздоровления и призваны сбалансировать интересы должника и кредиторов, решить ряд болезненных для инвестиционной привлекательности вопросов.
— Довольно расхожим является такой взгляд: банкротство — это гибель производства, выбрасывание работников на улицу, неблагоприятные социальные последствия для городов и тем более моногородов. Увы, процедура банкротства является частью системы антикризисного управления. Но насколько после всех изменений законодательства эта процедура совершенна?
— Мировой финансовый кризис привел к росту банкротств во всем мире. Так, в США в 2009 году почти на 40 процентов возросло количество банкротств бизнеса и на 31 процент — банкротств физических лиц. Благодаря принятым Правительством РФ антикризисным мерам в том же 2009 году в арбитражные суды поступило только на 15,1 процента больше заявлений о банкротстве, чем годом раньше. В США по итогам 2009 года признано банкротами и ликвидировано 56 282 предприятия, а в России только 16 009 предприятий и организаций, существенную часть которых составляют отстутствующие должники, у которых нет имущества и давно нет работников.
Но социальная составляющая процедур банкротства — тема действительно больная. Предлагаются различные варианты защиты работников предприятий в случае недостаточности имущества и средств у предприятия-банкрота. К примеру, возможно создание специализированных фондов, которые в случае банкротства предприятий будут направляться на выплату заработной платы и пособий. Другой вариант — страхование рисков по невыплате зарплаты.
В России дело о банкротстве начинается тогда, когда предприятие-должник находится в тяжелом финансовом состоянии и в большинстве случаев долгов уже больше, чем имущества. Поэтому реабилитационные меры у нас редкость, а большинство предприятий в итоге признается банкротами и ликвидируется. Антикризисные меры эффективны, когда они принимаются при первых признаках кризисной ситуации, а не когда финансовое состояние должника угрожает его жизнедеятельности. В США должник уходит под защиту закона о банкротстве, что дает ему возможность в течение четырех месяцев разработать план реорганизации и договориться с кредиторами, как это сделал автогигант General Motors, который сейчас эффективно работает. В Германии закон о корпорациях обязывает должника в течение трех недель после выявления угрозы неплатежеспособности подать в суд заявление о банкротстве. Нарушение данной нормы является уголовным преступлением и наказывается тремя годами заключения или штрафом. В России также существуют обязанности должника по подаче заявления о банкротстве в случае неплатежеспособности, но случаи применения мер ответственности на практике очень редки.
— Центральным элементом системы антикризисного управления является человек — арбитражный управляющий. Следовательно, велико значение субъективного фактора. Каких знаний или навыков или, может быть, моральных качеств, на ваш взгляд, не хватает таким управляющим? Как необходимо готовить соответствующие кадры, чтобы не было многочисленных претензий к их работе?
— Необходимо понимать, что процедура банкротства — это почти всегда конфликт интересов. И арбитражный управляющий должен, оставаясь в рамках закона, балансировать между абсолютно противоположными мнениями. Поэтому вопрос его квалификации действительно стоит очень остро. Требования к арбитражным управляющим четко регламентированы и прописаны в законе, и они достаточно жесткие. Просто так, образно говоря, с улицы и с тремя классами образования на такое место не попадешь.
Сегодня процесс подготовки арбитражных управляющих налажен, и по сравнению с
— Хотелось бы еще поговорить о роли арбитражных судов в процессе банкротств. Как влияют на судебную практику редкая в наше время стабильность судейского корпуса, его фактическая несменяемость и неподконтрольность? Или вы не разделяете подобную оценку?
— Вряд ли стоит ставить в один ряд несменяемость как один из принципов, гарантирующих независимость судебной системы, и неподконтрольность. Очень важно отметить, что все прошедшее время непрерывно рос профессионализм наших судей, в судебных органах проводилась колоссальная работа по отбору, специализации и продвижению судей. Произошло заметное омоложение судейского корпуса. При таких обстоятельствах подконтрольность я понимаю как степень внимания, проявляемого в обществе к проблемам эффективности судебной системы. И если возникают подобные проблемы, они должны решаться законодателями
Мнения
В России существует еще масса нерешенных вопросов, касающихся данной темы. Например, в результате процедуры банкротства кредиторы получают менее 10 % необходимой суммы, в то время как за рубежом — около 50 %. Это связано в первую очередь с реализацией активов по заниженным ценам, а также с несовершенным регламентированием порядка распределения доходов от реализации имущества между кредиторами. Как правило, основной кредитор может прямо или косвенно воздействовать на процедуру банкротства предприятия, защищая свои интересы и ущемляя тем самым права остальных заимодателей.
Однако нельзя не отметить и позитивные тенденции. Начиная с 2008 года был существенно смещен баланс защиты интересов в пользу кредиторов. Это и право обратиться в арбитражный суд сразу после вступления в силу решения суда по денежному взысканию (а не спустя 30 дней, как было ранее), и введение норм, упростивших доказывание недействительности многих сделок, проводимых должниками перед банкротством с целью уменьшения имущества, включаемого в конкурсную массу. Дальнейшее развитие законодательной базы, культуры антикризисного управления, социальной составляющей института несостоятельности, а также защита кредиторов смогут серьезно повысить привлекательность России в глазах иностранных инвесторов.
В свое время антикризисное управление и банкротство предприятий, так же как и размывание долей сторонних акционеров с помощью дополнительной эмиссии акций, было очень распространенной практикой корпоративных войн и перераспределения собственности. Самым громким банкротством в этом контексте стало, наверное, дело «ЮКОСА», в результате которого существенную выгоду получили бюджет и государственные нефтегазовые компании, а проигравшими оказались акционеры опальной нефтяной компании.
До кризиса 2008 года проблема антикризисного управления не стояла очень остро, благоприятная конъюнктура и доступность банковских кредитов и рынка облигаций даже для компаний с сомнительным финансовым положением позволяли легко расширять бизнес с помощью заемных средств, часто направляя значительную часть прибыли на выплату дивидендов акционерам. В кризис, когда ставки по кредитам выросли, а возможности для рефинансирования обязательств сократились, проблема банкротств резко обострилась, некоторые компании объявили дефолт по своим облигациям. При этом выяснилось, что профессиональных антикризисных управляющих, которые могут оздоровить финансовую ситуацию и договориться с кредиторами, в России не очень много. Раньше был очень популярен лозунг «Долги отдают только трусы». Сейчас, если компании имеют финансовые проблемы, они все чаще обращаются за помощью к инвестиционным домам, в которых традиционно сосредоточены наиболее грамотные специалисты, которые могут провести качественную оценку активов и предложить варианты по рефинансированию обязательств или увеличению акционерного капитала.
Культура антикризисного управления в России абсолютно неразвита: нет класса менеджеров, занимающихся антикризисным управлением. Данный факт подтвердился во время кризиса 2008 года, перед которым многие компании демонстрировали значительный рост за счет увеличения кредитной нагрузки. Однако с началом кризиса ликвидности управленцы не знали, как вести переговоры с кредиторами, как быстро и эффективно снизить расходы и где найти внутренние источники финансирования. Результатом явилось большое количество банкротств. Что происходит сейчас? Компания, собственник бизнеса или его кредитор (в зависимости от силы позиции стороны) инициирует процедуру банкротства, лоббирует назначение подконтрольного ему управляющего с целью управления процессом банкротства.
Законодательные нововведения в данной сфере, увы, не затронули иностранных инвесторов, и вопрос защиты их интересов государством остается открытым. Если озвученный принцип будет реализован, то иностранные инвестиции в российские компании будут безрисковыми, что противоречит основам экономики. Рассмотрим индустрию фондов прямых инвестиций: судя по результатам недавнего кризиса, практически у каждого фонда в портфеле было как минимум одно банкротство — соответственно инвесторы потеряли часть денег, переданных в управление фонду. Но сразу после кризиса мы наблюдаем, как те же фонды осваивают денежные средства иностранных инвесторов. Это происходит потому, что доходность вложений в российские компании несопоставима с рынком Европы и США. Даже если в портфеле фонда есть списание одной инвестиции, доходность от других инвестиций может перекрыть все убытки.
