Походит к концу первый этап реализации федеральной целевой программы «Электронная Россия». Мы хотим поговорить о некоторых ее итогах, новом взгляде на ее претворение в жизнь и достигнутых результатах. (Более подробно о самой федеральной целевой программе «Электронная Россия» и ее этапах «журнал Бюджет» писал в № 8 за 2003 год). Наш собеседник – руководитель Департамента корпоративного управления и новой экономики Минэкономразвития России Церен Церенов.
– Церен Валериевич, что уже реализовано на сегодняшний день в рамках ФЦП «Электронная Россия»?
– За 2002-2003 годы проделан серьезный объем работы. Основные ее направления это анализ и инвентаризация, методология, разработка порталов органов власти и взаимодействие с бизнесом и гражданами, государственные закупки, объединенные государственные информационные ресурсы, электронные административные регламенты и другие.
На сегодняшний день программа стимулирует развитие госсектора, чтобы стало эффективным государственное управление, чтобы стала эффективной экономика в целом.
Кроме того, в связи с объявленной административной реформой появилась жесткая связка Программы с ней. Теперь «Электронная Россия» очень серьезно стала переплетаться с теми процессами, которые идут в раках этой реформы.
– Что именно происходит?
– Мы меняем те деловые процессы, которые довольно долго были в госаппарате: регламенты прохождения документов, вопросы предоставления каких-то сервисов и услуг гражданам, хозяйствующим субъектам, коллегам. Все деловые процессы в рамках административной реформы анализируются и изменяются, и одновременно с этим сразу автоматизируются. Мы решаем сразу два вопросы, с одной стороны делаем госфункции более эффективными с использованием IT, с другой – регламентируем деятельность чиновников. Если эти функции будут автоматизированы, то легко будет проконтролировать чиновника, чтобы он не делал никаких лишних шагов влево вправо.
– Отдает тоталитаризмом.
– Ни в коем случае. Каждый шаг чиновника должен быть прозрачен, понятен и регламентирован. А именно, получил он документ и ему не надо думать, куда его деть и как с ним поступить. У него есть регламент прохождения конкретно этого документа. И нет никакой волокиты, мнимого творчества. Система управления процессами должна быть выстроена очень серьезно. Сейчас особенно стала важна эта система, когда многие ведомства стали шире, прибавились подведомственные службы, надзоры.
Минэкономразвития большое внимание уделяет качеству управления системой, апробируя все нововведения сначала на себе. Мы первое из федеральных ведомств, кто сертифицирует свою деятельность (на примере созданной нами системы управления проектами, реализуемыми Минэкономразвития в рамках «Электронной России») по стандарту систем управления качеством ГОСТ Р ИСО 9001-2001, идентичному международному стандарту ISO 9001:2000. То есть мы выстроим систему управления такой, какой она должна быть. Уже к лету планируем получить сертификат. Правильно было бы любые управленческие процессы в государстве сертифицировать.
– Не загонит ли это нас в «чужие» рамки?
– Россия, конечно, уникальная страна, но пренебрегать выработанными стандартами, адаптированными именно к нам, наверное, неправильно. Федеральная программа полностью написана под российскую специфику, но учитывать опыт других стран просто необходимо.
– Вы говорите о федеральной программе. Однако на сегодня охвачено только около 25 регионов.
– Да, действительно, по линии Минэкономразвития России за два года реализации ФЦП нам удалось привлечь больше 20 регионов, с которыми мы активно и плотно работаем. Это Чувашская Республика, Ханты-Мансийский автономный округ, Астраханская, Челябинская, Самарская, Калининградская области, республика Башкирия, другие субъекты Российской Федерации
– По какому принципу отбираете регион для сотрудничества?
– Принцип достаточно демократичный и, я считаю, правильный. Мы проводим ежегодные творческие конкурсы проектов. Так как финансирования не хватает на всех, должна быть четкая процедура отбора. Когда организуется очередной конкурс, мы говорим регионам: «Вы можете прислать нам свои предложения по различным проектам и сами проекты, которые вы считаете необходимыми». А уже комиссия, экспертный совет, эксперты со стороны отбирают наиболее интересные и прогрессивные, с которыми мы потом и работаем.
– Большой отклик?
– В 2002 году было много проектов, но они все были разрозненными: отдельные прикладные проекты по отдельным госфункциям. В 2003 году мы попросили присылать кроме «простых» проектов еще и комплексные, которые бы увязывали информатизацию несколько функций, несколько ведомств, решали бы общие задачи. В прошлом году таких проектов было мало – всего 5-6. Не у всех хватило сил и возможностей написать. Ожидаем, что в этом году их будет больше.
– Какой регион наиболее продвинутый, наиболее активный?
– Например, Чувашия. Это один из тех флагманов, на которые мы ориентируемся. В регионе подобралась очень хорошая команда и понимающее руководство, понимают, зачем и как надо осуществлять информатизацию. Управление у них – это комплексный процесс. Все функции связаны между собой. Поэтому именно на Чувашии, используя IT-технологии, мы и пытаемся реализовать общую идеологию системы управления регионом.
То есть когда бюджетный процесс увязан с процессом госзакупок, все это в свою очередь увязано с процессом прогнозирования экономического развития и так далее. Когда все разрозненные прикладные функции увязаны в единое информационное пространство.
До «Электронной России» во многих регионах большинство процессов не стыковались. К примеру, планирование. Даже если его и осуществлять с помощью IT – это все равно одна система, госзакупки – другая, казначейство – третья. А таких функций несколько десятков, и у каждого своя система. Между собой они никак не стыкуются, базами данных информационные ресурсы не связаны. Поэтому эту идеологию мы начинаем продвигать в субъекты, чтобы все строили общую информационную систему управления регионом.
В Чувашии уже есть первые результаты. В других регионах только начинается реализация. Около десятка регионов уже выбрано для будущего общения.
– Вы рассказали только про Чувашию…
– Есть второй эшелон регионов, который в большей степени решает отдельные вопросы: отдельно по госзакупкам, отдельно по созданию порталов и так далее. Это менее эффективно. Но, может быть, для некоторых регионов еще не настало время решить комплексно проблему. Надо двигаться постепенно…
– Что для этого нужно?
– Политическая воля руководства региона. Скоординировать все усилия – достаточно тяжелое занятие. Построить общую систему управления регионом – это не столько вопрос денег, сколько вопрос воли и вопрос команды, которая действительно может это сделать.
– Когда подключите оставшиеся регионы?
– В принципе мы уже готовы. Мы вырабатываем общую идеологию и методологию и сразу их применяем в отдельных регионах. Получаем результат и потом общую методологию и идеологию распространяем далее, на другие регионы.
Подходы стандартные. С 25 регионами идет именно такая работа. Сначала разработали общие стандарты по госзакупкам и по порталам в 2002 году. В 2003 году начали постепенно внедрять. В текущем году разрабатываем идеологию общих систем управления регионами.
Но количество регионов, которое может попасть в наш процесс, зависит от соответствующего финансирования. Здесь мы ограничены. На местах могут и сами осуществлять проекты. Но мы пока можем оказать поддержку ограниченному кругу регионов.
– Если не хватает финансирования, то сможете ли уложиться с реализацией программы до 2010 года, как было предусмотрено?
– Очень сильно нас могут подкосить 2004, 2005 и 2006 года. Все зависит от них. Если 2005-2006 годах финансирование серьезно увеличится, то есть возможность к 2010 году не провалиться.
Финансирование в 2002-2004 годах серьезно отстает от того, что должно было быть, раз в шесть. Мы рассчитывали, что на первом этапе разработаем идеологию, методологию, проведем инвентаризацию всех государственных информационных ресурсов и систем, и запустим ряд пилотных проектов. Однако пришлось сократить количество таких проектов. В частности, выводы по этапу инвентаризации нам пришлось строить на выборке достоверной, но ограниченной. Тем не менее, все основные проблемы мы смогли прощупать и смогли разработать идеологию. Первый этап в принципе не провалили.
Теперь стоит вопрос конкретной реализации методологии и осуществления соответствующих проектов. Здесь уже невозможно без определенного финансирования.
– Основная проблема – деньги или есть еще другие камни преткновения?
– В начале, конечно, был большой камень преткновения – разработка идеологии и методологии реализации отдельных проектов. Сейчас мы сдвинулись с этой точки. У нас заработаны соответствующие стандарты, есть некий опыт.
– Остается финансирование?
– Все остальные проблемы решаемы. Конечно, есть всегда проблемы, связанные с предоставлением ресурсов и политической воли.
– Но силой же не заставишь…
– Силой – нет, но понимание постепенно придет. Уже пришло на федеральном уровне. Теперь мы работаем над тем, что бы и на региональном поняли. Не во всех регионах, к сожалению, существует такая команда, которая понимает и знает, как реализовать программу управления регионом.
– Церен Валериевич, мы с вами обсуждаем старую версию федеральной программы. Но сейчас ведется работа над проектом новой редакции ФЦП. В чем принципиальная разница этих редакций?
– Программа была написана в 2000-2001 годах. Тогда была другая ситуация в стране. Не было административной реформы. Сейчас программу надо увязать с теми изменениями, которые принесла эта реформа. Электронная Россия и административная реформа это как Ленин и партия, близнецы-братья. Если говорим административная реформа, то однозначно подразумеваем, что должно быть электронное правительство. Если говорим Электронная Россия, то подразумеваем административную реформу. Потому что автоматизировать хаос невозможно.
И еще, после реализации первого этапа программы, мы получили серьезный опыт. И сейчас мы вносим коррективы и изменения в ФЦП с учетом административной реформы и накопленного опыта.
– Можно сказать, что у нас повысился уровень информатизации?
– По этому показателю мы серьезно отстаем от развитых стран, особенно по уровню проникновения информационных технологий. В большей степени средства идут на закупку техники и оборудования, но не решаются конкретные прикладные задачи, в первую очередь взаимодействие граждан и государства. Информатизация до «Электронной России» была связана лишь с тем, что купили компьютеры, проложили сеть и все. А чтобы эти сети работали для удовлетворения потребностей граждан и бизнеса, этого почти не было.
Уровень информатизации в стране меряется не тем, сколько у нас проложено сетей, и сколько компьютеров, а тем, сколько сервисов государство оказывает гражданам посредством современных информационных технологий. В развитых странах это несколько десятков сервисов. У нас пока ни одного. Отдаленно напоминает некий сервис наша налоговая служба: отправка деклараций.
Уровень информатизации связан и с тем, насколько открыто и прозрачно правительство: количество эффективных и динамичных сайтов. Более-менее мы подтянулись с этим, каждое федеральное ведомство имеет свою страничку.
– Но многие из них мертвые…
– Работаем и над этим. Согласен, динамичными сайты должны быть не только внешне, но и весь внутренний механизм должен быть закручен. Не получится сделать сайт динамический снаружи, если он статический внутри. Это как часы, у которых внутри сложный подвижный механизм с четко прописанным регламентом. Поэтому мы настраиваем именно внутренний механизм. Если информация появляется, то быстро автоматически раскрывается по соответствующему регламенту и выкладывается.
Кроме того, информатизация это и доступность государственных информационных ресурсов. Сегодня более 95 процентов баз данных наших ведомств закрыты. Причем не только для граждан, но и для сопредельных ведомств. Они просто огородились как княжество и никому ничего не дают.
– Соблюдают безопасность…
– Вопрос безопасности здесь ни при чем. Так проблема не решается. «Не дам и все» - и в роде вопрос безопасности решен, зато все базы данных на «Горбушке» продаются. При интеграции вопрос безопасности решается просто. Закрыть систему от хакеров и взломов можно. Но проблема в людях. Если человек что-то взял и куда-то отдал, если нет четкого регламента его деятельности на каждом шагу и нет наказания, то вопрос безопасности будет открыт всегда. Регламент прописать просто необходимо.
– В первую очередь это, наверное, коснется финансистов, как наиболее продвинутых в вопросе информатизации.
– Финансисты были первые оснащены компьютерами, потому что в их области более остро ощущается, если процесс не автоматизирован, как и налоговые органы, таможенники, казначейства. Но они автоматизировали опять-таки же сугубо свою ведомственную функцию и абсолютно не решали вопросы взаимодействия даже между собой. Вот эту задачу и призвана решить «Электронная Россия».
Сейчас финорганы самые информатизированные. Но это лишь с точки зрения наличия техники и выполнения ведомственной функции. Они лучше разбираются, лучше понимают, но в решении только своих ведомственных задач. Поэтому одна из задач нашей Программы сделать так, чтобы они поняли необходимость и важность межведомственного взаимодействия. Если каждый будет строить, исходя из своих потребностей, то будет ведомственная, лоскутная информатизация. Опыт финорганов очень важен, мы его изучаем и принимаем.
Материал подготовила Анна Чернышова
Журнал «Бюджет» №5 май 2004 г.
