Как русскому человеку («русским» будем называть всякого, для кого русский язык является родным), с его менталитетом и социо-культурными особенностями, лучше всего изучать иностранные языки.
Вопрос этот возник не на пустом месте. Есть целое направление в психологии под названием «этнопсихология», в рамках которого изучается феномен национального характера. Насколько соответствуют истине стереотипы «все немцы – сухари», «все французы – галантные донжуаны», а у русских «лень раньше нас родилась», и насколько особенности национального мировоззрения влияют на восприятие чужих языков, соответственно, на стратегии их изучения?
Например, японское экономическое чудо напрямую связано с тем, что современные японцы относятся с большим вниманием и интересом к представителям других культур и с удовольствием изучают иностранные языки. Группы японских туристов стали привычным явлением во всех уголках земного шара. В свою очередь, японская культура, японский язык постепенно, но очень настойчиво проникают в европейскую и американскую культуру.
Противоположный пример – французы, свято блюдущие чистоту своего родного языка, и иронично говорящие о себе: «Мы неспособны к языкам, как испанская корова». Их образом жизни, великолепным Парижем восхищались наши дедушки, пра- и прапрабабушки. Внезапно осознав печальную мысль, что национальная культура рискует кануть в историю, французы сами начали активно изучать иностранные языки. Парадоксально, но факт: для того, чтобы сохранить свой язык как стержень национальной самобытности, необходимо стать открытыми по отношению к остальному миру, естественно, изучать иностранные языки.
Известно, что всех иностранцев на Руси традиционно называли немцами – от слова «немой», не говорящий по-русски. Наши предки спокойно и дружелюбно принимали представителей других народов. Территория большая, а климат тяжёлый – тем, кто выживет, места хватит. С усмешкой наблюдая чужие обычаи, русские никогда не пытались научиться говорить на языках других народов (исключение, как известно, составил французский, и то в высокообразованной среде). Иностранные слова врастали в русский язык – сколько у нас татарских слов как наследие монголо-татарского ига!
Не думаю, что русские люди ленивы по своей природе. Пожалуй, тут другое: русский никогда не станет делать того, без чего можно обойтись. Можно не учить иностранный язык – не будем учить. А если уже нельзя?
Вот тут и надо думать, какие нам подойдут методы, исходя из наших национальных особенностей. Изучать стройную логическую систему грамматики и заучивать лексику, как это предлагается в рамках классического подхода? Это явно не вписывается в наш менталитет, а потому и результаты школьно-вузовского обучения иностранным языкам неудовлетворительны. Во-первых, наш родной язык по своей структуре не совсем логичен: исключений едва ли не больше, чем правил. Трудное, нудное, требующее упорства заучивание лексики может хорошо подойти немцам, с их упорством и трудолюбием, но не русским.
Может, коммуникативный метод нам больше подойдёт? Собирается большая группа, все раскрепощаются, начинают общаться на иностранном языке, овладевая им легко и непосредственно. Ну, русскому человеку, как известно, чтобы раскрепоститься нужно хотя бы 100 грамм. А после того, как ещё два раза по столько же, можно на любом языке общаться. Зачем тогда какой-то коммуникативный метод?
Пожалуй, нам больше подойдёт такой способ изучения языка, когда в достаточной мере присутствуют и внешний контроль, и самостоятельность – чтобы заниматься не по жёсткому графику, а в соответствии со своим жизненным ритмом и в комфортных условиях. Важно, чтобы учебный материал подавался систематично, но без жёсткой схемы, в оковах которой русский человек существовать не может. Кроме того, наша существенная национальная особенность заключается в тенденции к практическому познанию (в отличие от теоретического). Наш человек – даже академик – всегда немножко ремесленник. Русскому человеку интересно учиться тогда, когда он погружён в практику, когда есть простор для собственных придумок, то есть творчества.
Этим требованиям отвечает методика российского Центра языковой психологии – CLP, по которой готовятся индивидуальные дистанционные программы иностранных языков. Индивидуальность в методике CLP основывается на психо-информативных особенностях личности, то есть индивидуальном способе восприятия и обработки информации. Дистанционная форма предполагает известную долю самостоятельности в сочетании с периодичной обратной связью с преподавателями и психологами Центра. Система обучения моделирует прямой метод обучения языку, то есть погружает в языковую среду. Таким образом, происходит формирование речевых навыков на основе практических шаблонов, и предоставляется возможность самостоятельного моделирования. В рамках методики CLP отпадает необходимость в механическом заучивании лексики. Кроме того, есть возможность хотя бы в какой-то мере реализовать генетическую мечту русского человека – изучать иностранный язык, не вставая с дивана.
Центр языковой психологии.
www.clp.ru
(495)-212-0505, 214-8602
Например, японское экономическое чудо напрямую связано с тем, что современные японцы относятся с большим вниманием и интересом к представителям других культур и с удовольствием изучают иностранные языки. Группы японских туристов стали привычным явлением во всех уголках земного шара. В свою очередь, японская культура, японский язык постепенно, но очень настойчиво проникают в европейскую и американскую культуру.
Противоположный пример – французы, свято блюдущие чистоту своего родного языка, и иронично говорящие о себе: «Мы неспособны к языкам, как испанская корова». Их образом жизни, великолепным Парижем восхищались наши дедушки, пра- и прапрабабушки. Внезапно осознав печальную мысль, что национальная культура рискует кануть в историю, французы сами начали активно изучать иностранные языки. Парадоксально, но факт: для того, чтобы сохранить свой язык как стержень национальной самобытности, необходимо стать открытыми по отношению к остальному миру, естественно, изучать иностранные языки.
Известно, что всех иностранцев на Руси традиционно называли немцами – от слова «немой», не говорящий по-русски. Наши предки спокойно и дружелюбно принимали представителей других народов. Территория большая, а климат тяжёлый – тем, кто выживет, места хватит. С усмешкой наблюдая чужие обычаи, русские никогда не пытались научиться говорить на языках других народов (исключение, как известно, составил французский, и то в высокообразованной среде). Иностранные слова врастали в русский язык – сколько у нас татарских слов как наследие монголо-татарского ига!
Не думаю, что русские люди ленивы по своей природе. Пожалуй, тут другое: русский никогда не станет делать того, без чего можно обойтись. Можно не учить иностранный язык – не будем учить. А если уже нельзя?
Вот тут и надо думать, какие нам подойдут методы, исходя из наших национальных особенностей. Изучать стройную логическую систему грамматики и заучивать лексику, как это предлагается в рамках классического подхода? Это явно не вписывается в наш менталитет, а потому и результаты школьно-вузовского обучения иностранным языкам неудовлетворительны. Во-первых, наш родной язык по своей структуре не совсем логичен: исключений едва ли не больше, чем правил. Трудное, нудное, требующее упорства заучивание лексики может хорошо подойти немцам, с их упорством и трудолюбием, но не русским.
Может, коммуникативный метод нам больше подойдёт? Собирается большая группа, все раскрепощаются, начинают общаться на иностранном языке, овладевая им легко и непосредственно. Ну, русскому человеку, как известно, чтобы раскрепоститься нужно хотя бы 100 грамм. А после того, как ещё два раза по столько же, можно на любом языке общаться. Зачем тогда какой-то коммуникативный метод?
Пожалуй, нам больше подойдёт такой способ изучения языка, когда в достаточной мере присутствуют и внешний контроль, и самостоятельность – чтобы заниматься не по жёсткому графику, а в соответствии со своим жизненным ритмом и в комфортных условиях. Важно, чтобы учебный материал подавался систематично, но без жёсткой схемы, в оковах которой русский человек существовать не может. Кроме того, наша существенная национальная особенность заключается в тенденции к практическому познанию (в отличие от теоретического). Наш человек – даже академик – всегда немножко ремесленник. Русскому человеку интересно учиться тогда, когда он погружён в практику, когда есть простор для собственных придумок, то есть творчества.
Этим требованиям отвечает методика российского Центра языковой психологии – CLP, по которой готовятся индивидуальные дистанционные программы иностранных языков. Индивидуальность в методике CLP основывается на психо-информативных особенностях личности, то есть индивидуальном способе восприятия и обработки информации. Дистанционная форма предполагает известную долю самостоятельности в сочетании с периодичной обратной связью с преподавателями и психологами Центра. Система обучения моделирует прямой метод обучения языку, то есть погружает в языковую среду. Таким образом, происходит формирование речевых навыков на основе практических шаблонов, и предоставляется возможность самостоятельного моделирования. В рамках методики CLP отпадает необходимость в механическом заучивании лексики. Кроме того, есть возможность хотя бы в какой-то мере реализовать генетическую мечту русского человека – изучать иностранный язык, не вставая с дивана.
Центр языковой психологии.
www.clp.ru
(495)-212-0505, 214-8602
