Великое наследие
Долговой институт эпохи древности не исчез бесследно вместе с крахом Римской империи. Квинтэссенцией существования римской цивилизации как в форме Римской республики, так и в форме империи явилась система римского права, на тысячелетия пережившая цивилизацию Древнего Рима и оказавшая мощное влияние на все дальнейшее европейское экономическое и социальное развитие. В эпоху позднего Средневековья и в Новое время римское право повторно было принято как позитивное право в большей части Западной Европы. Во время либерального капитализма римское право послужило источником создания гражданского законодательства в Западной Европе.
В области долговых отношений римское право, очевидно впитав в себя и творчески усвоив системы права Древнего Востока и Древней Греции, пошло дальше и создало в полном смысле институт долговых отношений, который и сейчас выглядит вполне современно. Римское обязательственное право представляло собой собрание правил, по которым устанавливались права определенных активных субъектов обязательств, называемых кредиторами, требовать от строго определенных лиц, называемых должниками и бывших пассивными субъектами обязательств, определенных действий, которые в конечном итоге имели имущественную природу. На основании этих правил устанавливалась активная власть кредитора над должником: кредиторы обладали имущественными правами по отношению к должникам, а должники — имущественными обязанностями по отношению к кредиторам. Эти правовые отношения устанавливались между строго определенными лицами по соглашению либо в результате санкций суда. Именно от латинского глагола obligare (связывать) происходит хорошо известное нам современное слово «облигация».
Перевод долга как основа обмена обязательствами
В классическом римском праве было уже произведено разделение на обязательства, которые могут передаваться, и обязательства без права передачи, или строго личные обязательства. Они не могли передаваться другим лицам ни при жизни, ни в случае смерти сторон обязательственных отношений. Римляне тщательно разработали юридический механизм передачи, или цессии (cessio), долгов, который действует и поныне. Различались активная цессия, когда передавались требования, и пассивная, когда на себя принимались чужие долги. При активной цессии происходила перемена кредиторов обязательств, когда прежний кредитор (цедент) передавал свои требования новому кредитору (цессионарию) и одновременно обязывал должника выполнить прежнее требование в пользу этого лица. Цессия могла быть выполнена простым извещением должника о перемене кредитора. После этого извещения должник обязывался выплатить долг только цессионарию, но не более того, что в качестве возмещения за передачу требований тот заплатил цеденту. Цедент обязан был гарантировать, что требования действительно существуют. Пассивная цессия обязательств (взятие на себя чужого долга) являлась соглашением между кредитором и лицом, которое по форме, предписанной законом, соглашалось выплатить чужой долг. Пассивная цессия, оформленная в качестве соглашения только между старым и новым должниками, не имела юридической силы по отношению к кредитору и никогда не допускалась.
Большое влияние на содержание обязательственных отношений имел факт, установлены ли обязательства по предписаниям древнеримского права или по предписаниям преторского права (претор — римское должностное лицо, обладавшее судебными функциями). При обязательствах по древнеримскому праву судья не был обязан выяснять, достигли ли стороны цели, ради которой была заключена долговая или иная сделка. Он должен был лишь выяснить, была ли в действительности заключена сделка и каким было требование кредитора. Судья удовлетворял исковое требование, если убеждался, что кредитор действительно имел право требовать от должника сумму, из-за которой судился. Судья отклонял иск, если убеждался, что требования не существовало или кредитор требовал больше, чем имел право получить.
Совсем иначе действовали судьи при вынесении приговоров по обязательствам, защищаемым действиями римских магистратов (преторов), вынужденных принимать во внимание потребности экономического оборота. Перед потребностями экономического оборота исчезали формализм и суровость древнего права. На их место приходили свобода толкования и гибкость в применении правовых норм. Римские преторы приговоры по поводу таких обязательств выносили не на основании внешней манифестации воли сторон. В каждом отдельном случае они исследовали, чего в действительности хотели достичь стороны, вступая в обязательственные отношения, и каковы были их намерения. Судья должен был расследовать, была ли достигнута правовая цель заключенной сделки, не было ли обмана, принуждения, заблуждения, компенсации или добавочных соглашений и т. д. Судья был обязан продолжать разбирательство, пока этого требовали стороны.
Тщательнейшим образом были проработаны вопросы возмещения ущерба. Кредитор, должник которого исправно, в назначенном месте и в назначенное время не выполнил своих обязательств, имел право выдвинуть иск и требовать возмещения ущерба. Ответственность должника за неисполнение договорных обязательств в древнем праве определялась объективно: должник должен был возместить ущерб без ссылок на причины, которые помешали ему выполнить условия договора. Судом не принималось во внимание, явилось ли невыполнение обязательств следствием вины самого должника или под действием непреодолимой силы. С течением времени в эпоху развития классического римского права принципы объективной ответственности были постепенно заменены принципами субъективной ответственности должника. По предписаниям классического права должник обязывался судом возместить ущерб кредитору только в случае установления вины собственно должника.
При определении степени вины и размера наказания различались умысел в преднамеренном и сознательном неисполнении обязательств и нерадение, отсутствие заботы об исполнении обязательств. Если должник был невиновен в неисполнении обязательств, он освобождался от обязательств по отношению к кредитору. В таких случаях римское право приписывало неисполнение обязательств действию непреодолимой силы, в качестве которой определялись все непредвиденные и недоступные предвидению обстоятельства, последствия которых невозможно было устранить, даже если их можно было предвидеть. В качестве проявления непреодолимых сил определялись кораблекрушения, землетрясения, наводнения и подобные природные катастрофы.
Договоры должны соблюдаться
Договоры (contractus) были наиболее распространенными источниками возникновения обязательственных отношений. Это были двусторонние и многосторонние акты. Для установления договора требовалось согласие не менее двух правоспособных лиц, выраженное добровольно, а не в результате заблуждения, обмана или угрозы. Однако не любое согласованное волеизъявление двух и более правоспособных лиц являлось договором: это могло быть простое соглашение без правового значения.
Для возникновения обязательственного договора было необходимо соблюдение ряда существенных условий, без которых договор не мог существовать. Таких существенных элементов было четыре, и они должны были присутствовать в каждом договоре: правомочные субъекты договора, согласованное волеизъявление сторон договора, предмет обязательства, предписанная правом форма выражения согласованной воли субъектов.
Форма была, пожалуй, наиболее важным из существенных условий договора. В древнем римском праве господствовал принцип «форма составляет сущность вещи». Лишь соглашения, порождающие иски, могли считаться договорами и порождали обязательства. Это были соглашения, заключенные строго по форме, предписанной правом. В древнем праве договоры заключались строго формальным способом. Действия сторон при заключении договора были пронизаны ритуальными выражениями, символическими действиями и публичными заявлениями, сделанными в присутствии необходимого числа свидетелей. Когда формализм заключения договоров стал тормозом для хозяйственной жизни, в Риме появилась вербальная форма заключения договоров, при которой отпали символические жесты и публичные заявления. Остались лишь ритуальные выражения. Считалось, что договор заключен, когда должник в ответ на ритуальный вопрос кредитора торжественно заявлял, что берет на себя обязательства.
В III веке нашей эры в Риме появились так называемые реальные договоры, которые окончательно разрушили формализм древнего права. Реальная форма договора не содержала ни ритуальных выражений, ни публичных заявлений, ни символических жестов. Она состояла в простой передаче вещи. Вскоре после этого была введена литеральная форма заключения договоров, при которой договор считался заключенным, если стороны составляли письменный документ о достигнутом соглашении. В основе литеральных договоров лежали приходно-расходные книги, и обязательства возникали в силу записей в книгах одной из сторон, долговых расписок, подписанных двумя сторонами или только должником. Они возникли из греческого права.
Договор займа — краеугольный камень долговых отношений
Заем (mutuum) являлся древнейшим и важнейшим реальным договором в системе римского права. В эпоху европейского Средневековья в обстановке религиозного запрета на взимание процентов по ссудам именно римская концепция займа по типу mutuum считалась допустимой. Как не защищенные правом отношения заем существовал уже в древнейшие времена и состоял в предоставлении определенного количества заменяемых и потребляемых вещей в собственность заемщику (должнику), который обязывался в определенный срок вернуть то же количество таких же вещей заимодавцу (кредитору). Когда была введена юридическая защита заимодавцев, mutuum стал одним из первых реальных контрактов. Он являлся реальным, односторонним и строгим договором, устанавливаемым передачей без возмещения заменимых вещей в собственность заемщика, который со своей стороны обязывался по требованию заимодавца или в предусмотренный срок возвратить заимодавцу то же количество заменимых вещей того же рода. Без передачи вещи договор займа не существовал. Он являлся односторонним договором, права имели только заимодавцы, а заемщики имели лишь обязанности.
Основным правом кредитора было право требовать от заемщика возвратить ему столько, сколько последний получил в момент заключения договора. Кредитор не имел права требовать возмещения, проценты по договору займа были невозможны, однако они следовали за займом, для чего использовался юридический механизм стипуляций — древнейшего вербального контракта, при котором произносился строго определенный набор словесных формул. Кредитор задавал должнику вопрос о том, обязуется ли последний совершить какое-то действие, на что должник отвечал в утвердительной форме, используя при этом те же слова. Для обеспечения интересов кредитора, заинтересованного в получении процентов по займу, использовался особый вербальный договор в форме стипуляции о процентах (stipulationes de usuris), присоединяемый к договору займа или ссуды. В нем оговаривалось обязательство должника оплатить проценты.
От договора займа (mutuum) отличался договор ссуды (commodatum), который являлся реальным договором, устанавливаемым путем передачи какой-либо незаменимой вещи для бесплатного и временного пользования заемщику, который обязывался пользоваться вещью в соответствии с договором, а затем вернуть ее неповрежденной заимодавцу. Этот договор также сопровождался договором о процентах.
Совершенствование теории и практики залога
Права и безопасность кредитора обеспечивались в римском древнем и классическом праве самым тщательным образом с помощью разнообразных договоров о залоге. Договоры о залоге являлись одним из древнейших институтов римского права. Они возникли как дополнительные соглашения при самых первых кредитных операциях. Кредиторы, которые откладывали на определенное время исполнение обязательств, требовали от должника соответствующее обеспечение. Это обеспечение могло быть персональным или реальным. Персональное обеспечение существовало в форме обязательства третьих лиц выплатить при определенных условиях долг заемщика кредитору, фактически это были соглашения о гарантии. Реальное обеспечение существовало тогда, когда кредиторы требовали от должника какую-либо вещь, которая служила гарантией выплаты долга. Реальное обеспечение было широко распространено в Древнем Риме и считалось наилучшим видом обеспечения кредитора.
Древнейшим видом договора о залоге в Риме было соглашение между кредитором и должником, по которому должник передавал предмет залога в собственность кредитору, обязывая последнего возвратить ему этот предмет после своевременного выполнения обязательств. Однако возвращение предмета залога полностью зависело от доброй воли кредитора. Он мог выбрать вариант присвоения себе переданной в залог вещи, а не вариант выплаты долга должником. Позднее появился вид договора о залоге, по которому предмет залога передавался кредитору не в собственность, а во владение. На основании этого типа договоров кредитор был вправе продать предмет залога и из вырученной суммы вернуть себе долг, не выплаченный должником. Должники имели право требовать от кредитора хранить заложенный предмет, не пользоваться им, возвратить его в случае уплаты долга, передать должнику разницу между вырученной от продажи суммой и величиной долга.
Когда в Риме наступил период разложения крупного рабовладельческого хозяйства и владельцы латифундий были вынуждены дробить их и передавать мелким арендаторам для обработки, в римском праве была заимствована из греческого права концепция ипотечного залога. Ипотека эпохи древности представляла собой в Греции и Риме залог без передачи кредитору владения залогом и без экономической иммобилизации предмета залога. С помощью таких договоров залога возникала возможность владения вещами должников в случае невыполнения ими условий договора о займе. Так появилась ипотека как залоговый договор без права владения заложенной вещью до истечения срока возврата долга. Кредитор получал право после истечения срока договора требовать владения заложенной вещью и получал возможность продать ее и из вырученной суммы вычесть стоимость долга. Ипотека давала возможность устанавливать ипотечные права на один и тот же предмет залога для нескольких кредиторов. Источниками ипотеки в Риме были соглашения между кредиторами и должниками, решения судов, обычаи, законы и завещания.
Император Юстиниан предпринял попытку законодательного регулирования ростовщического процента. Высшие должностные лица, практиковавшие ростовщичество, были обязаны ограничиться 4 %, 6 % признавались законно допустимой нормой дохода по долговым сделкам, 8 % разрешалось брать торговцам, 12 % были законными по морским ссудам. Надо отметить, что христианское духовенство эпохи поздней Римской империи объявляло любой процент по ссудам незаконным, однако этот запрет не имел влияния на практическую экономическую деятельность.
