Россия на карте мира: кадровый потенциал

Главная задача образования — подготовка кадров, способных обеспечить устойчивое социально-экономическое развитие страны. Каждый этап такого развития предъявляет свои требования к кадровому потенциалу, а значит, и к содержанию его подготовки.
Дмитрий Евгеньевич СОРОКИН, доктор экономических наук, член-корреспондент РАН, профессор

Исходным условием устойчивого развития Российской Федерации является продиктованное геополитико-экономическим положением страны сохранение ее статуса как одной из лидирующих стран мира. Об этом еще полтора века назад писал Н. Я Данилевский: «Нельзя не сознаться, что Россия слишком велика и могущественна, чтобы быть только одною из великих европейских держав». На это обстоятельство указывают и современные исследователи. Отрадно, что это — по крайней мере на декларативном уровне — осознает нынешнее высшее политическое руководство страны. Так, еще в 2003 году в Послании Президента РФ Федеральному собранию отмечалась необходимость «все наши решения, наши действия подчинить тому, чтобы уже в обозримом будущем Россия прочно заняла место среди действительно сильных, экономически передовых государств мира. Весь наш исторический опыт свидетельствует: такая страна, как Россия, может жить и развиваться в существующих границах, только если она является сильной державой. Во все периоды ослабления страны — политического или экономического — перед Россией всегда и неотвратимо вставала угроза распада».

Ныне эта цель закреплена в Концепции долгосрочного социально-экономического развития России на период до 2020 года: «Стратегической целью является превращение России в одного из глобальных лидеров мировой экономики, выход ее на уровень социально-экономического развития высокоиндустриальных стран». На научной сессии Общего собрания РАН (декабрь 2008 года), посвященной проблемам долгосрочного научно-технологического прогноза развития России, отмечалось, что страны — технологические лидеры современного мира характеризуются освоением пятого и началом перехода к шестому технологическому укладу. Анализ же нынешнего состояния российской экономики показывает, что она в основном функционирует в рамках четвертого технологического уклада с элементами пятого. При этом Россия обладает потенциалом, позволяющим завершить переход к пятому технологическому укладу с одновременным завоеванием ниш (10–15 % мирового рынка) в рамках шестого уклада.

Понятно, что такого рода «модернизация не может быть осуществлена на траектории догоняющего развития» (итоговый доклад о результатах экспертной работы по актуальным проблемам социально-экономической стратегии России на период до 2020 года), а требует нестандартного стратегического воспроизводственного маневра. Содержание этого маневра определяется принципиальным отличием новых технологических укладов от предшествующих. Суть отличия в том, что если прежде технологическое развитие возможно было осуществлять на базе эмпирических знаний, то пятый и шестой уклады требуют прикладного освоения фундаментального научного знания. Поэтому экономика пятого и шестого технологических укладов получает название экономики, основанной на знании (knowledge-based economy). Отсюда и возникло понятие инновационной деятельности как деятельности, связанной с трансформацией идей (обычно результатов научных исследований и разработок либо иных научно-технических достижений) в технологически новые или усовершенствованные продукты или услуги, внедренные на рынке, в новые или усовершенствованные технологические процессы или способы производства (передачи) услуг, использованные в практической деятельности.

Сценарии и реальность

Именно поэтому страны — глобальные лидеры и стремящиеся к такому лидерству прогнозируют наращивание расходов на научно-исследовательские работы. Следует отметить, что в результате кризиса 1990-х годов российская экономика резко ухудшила свои стартовые позиции для освоения новых технологических укладов. В частности, доля наукоемкого сектора в общем объеме промышленного производства сократилась примерно вдвое — с 12 до 6 %. В результате удельный вес России в мировой наукоемкой отрасли сократился в 8–9 раз и составил менее 1 %. Понимая недопустимость сохранения этой ситуации, власть сформулировала задачу ее преодоления путем модернизации экономики, что нашло свое отражение в подготовленном в 2000 году в соответствии с распоряжением Правительства РФ проекте Основных направлений социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2010 года. В этом документе безальтернативным был назван «инновационный вариант экономического развития», к которому предполагалось перей­ти в 2007–2010 годах.

И хотя этот документ, несмотря на неоднократные обсуждения в Правительстве РФ, в силу ряда обстоятельств так и остался проектом, весь последующий период соответствующие задачи ставились в ежегодно принимаемых трехлетних программах-прогнозах правительства. Кроме того, в 2005 году были приняты Основные направления политики Российской Федерации в области развития инновационной системы на период до 2010 года, а в 2006 году — Стратегия развития науки и инноваций в Российской Федерации до 2015 года. Однако, несмотря на предпринимаемые усилия, реальная экономика развивалась по иному сценарию. Об этом говорит официальная статистика, согласно которой в российской промышленности на протяжении всех лет так называемого экономического роста число организаций, осуществляющих технологические инновации, стабильно оставалось ниже уровня в 10 %. Соответственно и стабильно низкой (на уровне 4–5 %) оставалась доля инновационных товаров, работ, услуг.

Сложившаяся динамика инновационной активности за предшествующее десятилетие рождает понимание, что для рывка, намеченного принятой Стратегией инновационного развития России на период до 2020 года, требуются радикальные институциональные изменения. В свою очередь направления этих изменений определяются теми факторами, которые не позволили выполнить поставленные ранее задачи. Главный из них назван в Стратегии инновационного развития РФ: «Ключевой проблемой является в целом низкий спрос на инновации в российской экономике... Ни частный, ни государственный сектор не проявляют достаточной заинтересованности во внедрении инноваций». Причин отсутствия такой заинтересованности много. В контексте заявленной темы таким фактором выступает качество кад­рового потенциала.

Кадровый вопрос

Понятно, что использование инновационных факторов роста предъявляет особые требования к квалификации работников (от тех, кто непосредственно работает на оборудовании, до организаторов производства). Однако кадры, обладающие квалификацией для освоения новых технологических укладов, не могут быть дешевыми. Все еще повторяемая формула о якобы конкурентном преимуществе российской экономики, заключающемся в высокой квалификации в сочетании с относительной дешевизной рабочей силы, могла кое-как работать в экономике, закрытой для свободного передвижения работников. Но в современных условиях высококвалифицированный работник при низкой оплате предпочтет сменить страну приложения своего труда на ту, где его труд будет достойно оплачиваться. Непонимание этого вызывает непрофессиональные жалобы на «утечку мозгов» и «отсутствие любви к отечеству». Однако именно это явление наблюдается в российской экономике, где в наиболее технологичных отраслях, призванных служить источником инновационного развития, оплата труда едва дотягивает до невысокого среднего уровня по стране.

Азбукой экономической науки является положение, что низкая заработная плата — враг технического прогресса. А ведь об этом писал еще в 1724 году первый русский политэконом И. Т. Посошков, отмечавший, что «не дачей полного кормления у русских людей охоту и к мастерству прилежание тем пресекают и размножиться доброму художеству не допускают». Памятуя, что во времена И. Т. Посошкова «добрым художеством» называли промышленную (ремесленническую) деятельность, можно с полным правом сделать вывод, что именно он заложил основу современного понимания связи развития человеческого капитала с инновационным типом экономического роста. Не решив эту проблему, не совершим инновационного прорыва, и соответственно страна рискует из субъекта глобальных политико-экономических отношений превратиться в их объект.

Но есть и другая сторона этой «медали». Подняв доходы работников, которые должны осваивать инновации, мы не повысим их квалификацию, если они не смогут найти место для получения соответствующих знаний и умений. Отсюда непрерывно повышающиеся требования к качеству образования, к поиску новых (инновационных) его форм и методов. Однако здесь мы упираемся в ту же проблему. Материальным условием появления высококвалифицированных кадров в сфере образования является соответствующий уровень оплаты их труда, а сегодня средняя заработная плата в образовании на треть меньше, чем в среднем по стране.

Вместе с тем представляется, что одним поднятием зарплаты педагогических кадров мы не решим проблему выхода на качественно новый уровень образования. Последний определяется и сложившейся его системой (организацией). Существует общее мнение о несоответствии современной системы образования новым требованиям. Но если это так, то стоит вспомнить правило: если проблемы порождены системой, то даже биллион долларов не устранит их, а лишь породит новые на биллион долларов. Отсюда вытекает требование комплексного реформирования образовательной системы страны в целом, в том числе (но только в том числе!) и реформирования оплаты труда кад­ров, работающих в данной сфере. Нахождение путей решения этой проблемы и механизма их реализации будет вкладом педагогического сообщества в то, чтобы Россия начала делать реальные шаги к своему становлению в качестве одного из полюсов политико-экономической карты мира XXI века.