Александр БЕЛЯКОВ, председатель Комитета Государственной Думы РФ по природным ресурсам и природопользованию
Существует мнение о том, что официальный оборот в лесной отрасли — это лишь вершина огромного айсберга, находящегося в теневом секторе. Мол, надо лишь стимулировать лесопромышленников к легализации бизнеса. Однако, на мой взгляд, проблема не в этом. По нашим данным, в «тени» сегодня находится около 20% оборотов отрасли. Основная же проблема в том, что мы абсолютно не имеем глубокой переработки леса. Ведь самая высокая прибавленная стоимость достигается именно на высоком переделе отходов леса. Если взять любую породу леса, то, например, доска — это в идеале только 25% от возможного разумного использования дерева. Половина же леса — это «балансы», которые должны перерабатываться в целлюлозу, бумагу, плиточное производство. А сейчас с 50% , которые мы пилим на доски, еще половина уходит в отходы (т. е. 25% от общего объема леса). Если мы начнем глубоко перерабатывать доску, то и еще 30% уйдет в стружку. Все эти отходы можно отправлять на глубокую переработку.
Однако это лишь в идеале. На деле же бизнес не спешит вкладываться в российский лес. Этому существует общее объяснение: в стране не создан инвестиционный климат. Например, в Госдуме приняли закон о налоге на прибыль. Затевалось все, вроде бы, ради общего снижения налогов. И налог снизили до 24%. Но парадокс заключается в том, что на самом деле налог увеличился фактически на 6,5%. Объясняется все тем, что одновременно была отменена инвестиционная льгота, разрешавшая предприятиям не платить половину налога, если деньги направлялись на развитие производства. И после этого мы слышим, как премьер-министр Касьянов сетует на снижение инвестиций в промышленность. Конечно, снизились. Ведь деньги-то государство забрало!
Доходы от лесной отрасли могли быть в пятнадцать раз выше и доходить до 100 млрд долларов в год. Главная причина такого положения — отсутствие инвестиций. Эксперты подсчитали, что каждый доллар, вложенный в лесную отрасль, впоследствии дает 1 доллар валовой продукции ежегодно. То есть если мы хотим получать 30 млрд. долларов, значит, сначала надо эти 30 млрд. вложить. В результате, если посчитать, за 20 лет эти вложения окупятся двадцатикратно.
Важнейшим сдерживающим фактором в развитии лесной промышленности является неурегулированная система собственности. Сейчас все лесные богатства находятся в федеральной собственности, т.е. у государства. Лесопользователи платят налоги, исходя из обычных ставок. Считаю такой подход для леса абсолютно неверным. Необходимо скорейшее введение ренты для лесопользователей. По сути, рента — инструмент, который дает возможность бизнесу и государству вести постоянный диалог. Пока же рентный подход существует у нас только в проекте. На самом деле его нет. Тот, кто пришел пилить лес, платит сегодня одинаково и за дрова, и за «балансы», и за пиловочник, и т. д. Небольшая разница существует только по породам деревьев, но она настолько незначительная, что ни на что не влияет.
На мой взгляд, прямолинейные налоги для пользователей природными ресурсами вообще не годятся — ни для нефтяников, ни для газовиков, ни для лесопромышленников. Не должно быть, например, уплаты НДС на первичный продукт. НДС должен возникать при более высоких стадиях передела. А у нас сейчас так: выставил на продажу круглый лес, а с тебя взяли 20% НДС. Спрашивается: почему? НДС — это же федеральный налог. Почему же тогда Федерация обкладывает своим налогом лес, который сам по себе еще не является товаром для потребления? Ответ, к сожалению, прост: потому что эти изъятия идут в федеральный бюджет.
Но так быть не должно. Надо уметь делиться с регионами. Но при этом следует ввести некую планку. Скажем, любой регион имеет право перевыполнить предельно допустимый уровень бюджетного финансирования для данных регионов на столько-то процентов, а все излишки мобилизуются в следующий вид бюджета. Муниципальный — субъектный, субъектный — федеральный.
На мой взгляд, еще одним важнейшим шагом на пути к эффективной работе лесной отрасли должно стать создание РАО «Леса России». РАО нужно для того, чтобы хозяйственные функции государства вывести в специальный хозяйствующий субъект. По нашим законам, госучреждению нельзя заниматься хозяйственной деятельностью. А на деле занимаются. Это и порождает коррупцию. Создание же РАО «Леса России» заберет у нынешних лесхозов хозяйственные функции и оставит за ними функции контроля.
Я считаю, что РАО «Леса России» надо создать на базе активов лесхозов с 51% акций в федеральной собственности и 49% — в собственности субъектов РФ. Почему именно так? Да потому, что сейчас сложилась довольно дикая ситуация: «лесные» регионы — самые бедные в России. Все деньги от лесопользователей идут в федеральный бюджет, а район, в котором этот лес произрастает, остается ни с чем.
Наиболее радикальными реформаторами высказывается также идея продажи лесов в частную собственность. На мой взгляд, пока лес необходимо оставить полностью в федеральной собственности. В принципе я не вижу ничего плохого в частной собственности на лес. Такой порядок существует во многих странах мира. Но дело в том, что сегодня никто не знает, сколько стоит тот или иной участок лесных угодий в России. Никто этого пока не подсчитывал. И необходимо провести колоссальную работу по точной оценке леса. В первую очередь это задача Минимущества РФ.
Но и нынешнее положение, когда согласно безнадежно устаревшему Лесному кодексу сроки аренды лесных угодий ограничены 3-5 годами, считаю абсурдным. На первых порах было бы целесообразно законодательно закрепить за арендаторами право по истечении 49 лет аренды выкупать наделы. Аренда же леса сроком менее 5 лет должна быть вообще запрещена, поскольку это приводит только к разграблению лесных богатств. Если же арендатор взял участок на 49 лет, собираясь вести разумный бизнес, и знает, что никто у него этот участок не отберет, то, по сути, он уже будет чувствовать себя собственником. Следовательно, пойдут и инвестиции, будет развиваться глубокая переработка, а в конечном итоге — расти обороты в отрасли и пополняться государственная казна.
Еще одним немаловажным фактором для развития лесной промышленности в России могло бы стать упорядочение таможенных пошлин. Считаю, что вывозные пошлины на продукты лесопереработки — это вообще абсурд. Фискальные цели для государства — не главные. Гораздо важнее стимулировать глубокую переработку леса внутри России и экспорт готовой продукции. Также считаю необходимым отменить ввозные пошлины на технологическое оборудование для лесной промышленности. По крайней мере на то, которое не выпускается у нас в стране.
Журнал «Бюджет» №2 февраль 2003 г.
Существует мнение о том, что официальный оборот в лесной отрасли — это лишь вершина огромного айсберга, находящегося в теневом секторе. Мол, надо лишь стимулировать лесопромышленников к легализации бизнеса. Однако, на мой взгляд, проблема не в этом. По нашим данным, в «тени» сегодня находится около 20% оборотов отрасли. Основная же проблема в том, что мы абсолютно не имеем глубокой переработки леса. Ведь самая высокая прибавленная стоимость достигается именно на высоком переделе отходов леса. Если взять любую породу леса, то, например, доска — это в идеале только 25% от возможного разумного использования дерева. Половина же леса — это «балансы», которые должны перерабатываться в целлюлозу, бумагу, плиточное производство. А сейчас с 50% , которые мы пилим на доски, еще половина уходит в отходы (т. е. 25% от общего объема леса). Если мы начнем глубоко перерабатывать доску, то и еще 30% уйдет в стружку. Все эти отходы можно отправлять на глубокую переработку.
Однако это лишь в идеале. На деле же бизнес не спешит вкладываться в российский лес. Этому существует общее объяснение: в стране не создан инвестиционный климат. Например, в Госдуме приняли закон о налоге на прибыль. Затевалось все, вроде бы, ради общего снижения налогов. И налог снизили до 24%. Но парадокс заключается в том, что на самом деле налог увеличился фактически на 6,5%. Объясняется все тем, что одновременно была отменена инвестиционная льгота, разрешавшая предприятиям не платить половину налога, если деньги направлялись на развитие производства. И после этого мы слышим, как премьер-министр Касьянов сетует на снижение инвестиций в промышленность. Конечно, снизились. Ведь деньги-то государство забрало!
Доходы от лесной отрасли могли быть в пятнадцать раз выше и доходить до 100 млрд долларов в год. Главная причина такого положения — отсутствие инвестиций. Эксперты подсчитали, что каждый доллар, вложенный в лесную отрасль, впоследствии дает 1 доллар валовой продукции ежегодно. То есть если мы хотим получать 30 млрд. долларов, значит, сначала надо эти 30 млрд. вложить. В результате, если посчитать, за 20 лет эти вложения окупятся двадцатикратно.
Важнейшим сдерживающим фактором в развитии лесной промышленности является неурегулированная система собственности. Сейчас все лесные богатства находятся в федеральной собственности, т.е. у государства. Лесопользователи платят налоги, исходя из обычных ставок. Считаю такой подход для леса абсолютно неверным. Необходимо скорейшее введение ренты для лесопользователей. По сути, рента — инструмент, который дает возможность бизнесу и государству вести постоянный диалог. Пока же рентный подход существует у нас только в проекте. На самом деле его нет. Тот, кто пришел пилить лес, платит сегодня одинаково и за дрова, и за «балансы», и за пиловочник, и т. д. Небольшая разница существует только по породам деревьев, но она настолько незначительная, что ни на что не влияет.
На мой взгляд, прямолинейные налоги для пользователей природными ресурсами вообще не годятся — ни для нефтяников, ни для газовиков, ни для лесопромышленников. Не должно быть, например, уплаты НДС на первичный продукт. НДС должен возникать при более высоких стадиях передела. А у нас сейчас так: выставил на продажу круглый лес, а с тебя взяли 20% НДС. Спрашивается: почему? НДС — это же федеральный налог. Почему же тогда Федерация обкладывает своим налогом лес, который сам по себе еще не является товаром для потребления? Ответ, к сожалению, прост: потому что эти изъятия идут в федеральный бюджет.
Но так быть не должно. Надо уметь делиться с регионами. Но при этом следует ввести некую планку. Скажем, любой регион имеет право перевыполнить предельно допустимый уровень бюджетного финансирования для данных регионов на столько-то процентов, а все излишки мобилизуются в следующий вид бюджета. Муниципальный — субъектный, субъектный — федеральный.
На мой взгляд, еще одним важнейшим шагом на пути к эффективной работе лесной отрасли должно стать создание РАО «Леса России». РАО нужно для того, чтобы хозяйственные функции государства вывести в специальный хозяйствующий субъект. По нашим законам, госучреждению нельзя заниматься хозяйственной деятельностью. А на деле занимаются. Это и порождает коррупцию. Создание же РАО «Леса России» заберет у нынешних лесхозов хозяйственные функции и оставит за ними функции контроля.
Я считаю, что РАО «Леса России» надо создать на базе активов лесхозов с 51% акций в федеральной собственности и 49% — в собственности субъектов РФ. Почему именно так? Да потому, что сейчас сложилась довольно дикая ситуация: «лесные» регионы — самые бедные в России. Все деньги от лесопользователей идут в федеральный бюджет, а район, в котором этот лес произрастает, остается ни с чем.
Наиболее радикальными реформаторами высказывается также идея продажи лесов в частную собственность. На мой взгляд, пока лес необходимо оставить полностью в федеральной собственности. В принципе я не вижу ничего плохого в частной собственности на лес. Такой порядок существует во многих странах мира. Но дело в том, что сегодня никто не знает, сколько стоит тот или иной участок лесных угодий в России. Никто этого пока не подсчитывал. И необходимо провести колоссальную работу по точной оценке леса. В первую очередь это задача Минимущества РФ.
Но и нынешнее положение, когда согласно безнадежно устаревшему Лесному кодексу сроки аренды лесных угодий ограничены 3-5 годами, считаю абсурдным. На первых порах было бы целесообразно законодательно закрепить за арендаторами право по истечении 49 лет аренды выкупать наделы. Аренда же леса сроком менее 5 лет должна быть вообще запрещена, поскольку это приводит только к разграблению лесных богатств. Если же арендатор взял участок на 49 лет, собираясь вести разумный бизнес, и знает, что никто у него этот участок не отберет, то, по сути, он уже будет чувствовать себя собственником. Следовательно, пойдут и инвестиции, будет развиваться глубокая переработка, а в конечном итоге — расти обороты в отрасли и пополняться государственная казна.
Еще одним немаловажным фактором для развития лесной промышленности в России могло бы стать упорядочение таможенных пошлин. Считаю, что вывозные пошлины на продукты лесопереработки — это вообще абсурд. Фискальные цели для государства — не главные. Гораздо важнее стимулировать глубокую переработку леса внутри России и экспорт готовой продукции. Также считаю необходимым отменить ввозные пошлины на технологическое оборудование для лесной промышленности. По крайней мере на то, которое не выпускается у нас в стране.
Журнал «Бюджет» №2 февраль 2003 г.
