Вызовы интеграции

В январе в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ прошел очередной Гайдаровский форум. Представители власти, предпринимательского сообщества и науки вновь обсуждали судьбу мировой экономики и перспективы России в глобальной конкуренции.

Уроки кризиса

Ключевым на первой сессии Гайдаровского форума, посвященной последствиям глобального кризиса и проблемам координации макроэкономической политики, стало выступление министра финансов РФ А. Г. Силуанова. «Основной урок кризиса заключается в том, что жить в долг опасно», — сказал министр, напомнив, что еще несколько лет назад находились эксперты, уверяющие, что государственный долг в 60 % ВВП это нормально, а Россия напрасно проводит профицитную политику. Однако сегодня даже те страны, которые до кризиса имели долг в 25 % ВВП, были вынуждены нарастить его до 70–80 %, обеспечивая за счет новых заимствований бюджетные обязательства. «Мы видим, что целый ряд правительств не идет на сокращение своих расходов. Бюджеты становятся все более социальными, и сокращать такие расходы очень непросто: нужны очень сильная политическая воля и авторитет среди населения. Ряд стран пошел на смягчение бюджетной и денежно-кредитной политики. В результате долг растет, дефициты растут, и выход из этой ситуации найти очень сложно».

В контексте темы интеграции, вынесенной в подзаголовок форума («Россия и мир: вызовы интеграции»), все более актуальными становятся и вопросы глобального финансового регулирования. Одной из причин кризиса был рост количества производных финансовых инструментов, которые выпускались компаниями и не были обеспечены реальными активами — причем эти процессы практически никак не отслеживались. По словам Силуанова, сегодня и в различных международных финансовых организациях, и в рамках «двадцатки» активно обсуждается перспектива усиления финансового регулирования, проведения его в мировом масштабе.

Еще один важный урок кризиса: в сложные для экономики моменты государства легко отбрасывают принципы, которыми они ранее договаривались руководствоваться. В частности, это касается Маастрихтских соглашений, которые устанавливали ограничения на дефицит бюджетов и государственный долг в странах Европейского союза. Многие национальные центральные банки, ранее не позволявшие себе покупать суверенные облигации своей страны на эмитированную валюту, стали активно прибегать к подобной практике. Как отметил Силуанов, Россия в рамках своего председательства в «Большой двадцатке» намерена вести речь о возможности более жесткого соблюдения государствами взятых на себя обязательств по дефициту, госдолгу и другим ключевым параметрам. Необходима и макроэкономическая координация, в первую очередь крупных экономик, от которых зависит ситуация в мировой экономике в целом.

Во всем мире остро стоит вопрос об источниках экономического роста. «Объем инвестиций в мировом масштабе сокращается, — отметил министр. — Инвесторы не хотят рисковать: вкладывать в экономику стран, у которых большие долги и непонятная бюджетная политика, где размыты все бюджетные правила, чревато. Можно ожидать повышения налогов, ослабления денежно-кредитной политики, и отдача от таких инвестиций сомнительна». Силуанов напомнил, что еще пару лет назад велась дискуссия о том, что важнее — осуществлять бюджетную консолидацию или стимулировать экономический рост за счет госрасходов. Теперь все страны осознали, что без сокращения обязательств государства экономический рост невозможен. «Поэтому нужно заниматься структурными реформами, а не наращиванием государственного спроса и вытаскиванием за его счет экономики», — сказал министр финансов.

Он также подчеркнул, что по итогам 2012 года ненефтегазовый дефицит федерального бюджета составил 10,6 % ВВП и почти на процентный пункт превысил показатель 2011 года. Некоторые экономисты до сих пор призывают увеличить расходы бюджета, чтобы стимулировать потребительский и инфраструктурный спрос, однако в нынешних условиях это вызвало бы рост неустойчивости бюджетной системы, считает Силуанов. Напротив, ее укрепление само по себе становится фактором роста инвестиционной привлекательности экономики, в том числе потому, что способствует более высокой оценке кредитоспособности России рейтинговыми агентствами.

Всего лишь экспорт

По итогам 2012 года чистый отток капитала из России превысил 56 млрд долл., однако, если верить первому заместителю председателя Центрального банка РФ А. В. Улюкаеву, эта цифра сама по себе ни о чем не говорит. «Цифра чистого притока и оттока капитала у нас слишком политизирована. Как и любой интегральный показатель, он слишком сложен, чтобы им можно было иллюстрировать экономическую ситуацию», — отметил он, предложив оперировать терминами «экспорт» и «импорт» капитала. «Мы рады, когда растет товарооборот и экспорт товаров, но почему-то негодуем, когда увеличивается экспорт капитала», — сказал Улюкаев. За трансграничным движением капитала могут стоять совершенно разные экономические причины, причем прямые и портфельные инвестиции, а также процессы на денежном рынке могут по отдельности испытывать влияние различных факторов.

Зампред Центробанка также заявил, что считает отток средств на уровне менее 10 млрд долл. в течение квартала адекватным текущему состоянию финансовых институтов и счета текущих операций страны. По его данным, чистый вывоз капитала из России частным сектором в IV квартале 2012 года составил 9,4 млрд долл. против 35 млрд долл. в том же квартале 2011 года. При этом в I квартале 2012 года был зафиксирован вывоз капитала в 33,3 млрд долл., во II квартале — 6,4 млрд, а в III квартале — 7,6 млрд долл.

Что касается высоких темпов инфляции, которые наблюдаются в начале текущего года, то, по мнению Улюкаева, они связаны с повышением акцизов на алкогольную продукцию и не имеют решающего макроэкономического или монетарного значения. Центробанк прогнозирует, что годовая инфляция во II квартале 2013 года вновь окажется в рамках целевого диапазона в 5–6 %.

Улюкаев также заявил, что в России фактический экономический рост, который находится на уровне 3,5 %, примерно соответствует потенциальному. Поэтому смягчение денежной политики (например, в виде снижения процентных ставок) было бы контрпродуктивно и не дало бы результата в виде экономического роста, а лишь привело бы к накоплению новых дисбалансов в разных сегментах экономики.

Африканские горизонты

Весьма любопытным оказался доклад профессора Университета Джорджа Мейсона (США) Джека Голдстоуна, который нарисовал картину заката текущего мирового экономического порядка и очертил контуры того, что может прийти ему на смену.

В последние 30 лет мировая экономика во многом развивалась благодаря процессам, которые протекали в Китае и Индии, а именно выходу на рынок миллиардов новых рабочих с низкой заработной платой, что способствовало быстрому росту мирового производства. Образовавшийся капитал перетекал в банки США, Европы и Восточной Азии, воплощаясь в кредиты потребителям и частным компаниям, а затем в бум потребления (и, кстати, в бум энергопотребления, от которого выиграла в том числе Россия).

Однако в текущих условиях расширение кредитования прежними темпами стало невозможным. Подходит к концу и потенциал роста численности китайской рабочей силы: через несколько лет он станет отрицательным. То же касается Индии, Бразилии, Индонезии. 90 % жителей планеты, не достигших 15 лет, живут в других странах: на Ближнем Востоке, в Центральной и Южной Азии, Африке. Африка, по мнению Голдстоуна, в ближайшие 30 лет станет «новым Китаем». Сегодня она, как и Китай в 80-е годы ХХ века, не имеет инфраструктуры и квалифицированных кадров, однако благодаря дешевизне рабочей силы именно там появятся новые площадки для производства. «В ближайшие годы мы будем наблюдать перемещение капитала в Африку, стремительный рост сельхозпроизводства и качества рабочей силы в этом регионе», — считает профессор. В связи с этим он предрекает ужесточение конкуренции за капитал, который будет искать себе наиболее эффективное применение, и дальнейшее усугубление проблем для западной модели «государств благосостояния».

Критическое значение будет иметь развитие технологий: трехмерной печати, нанотехнологий, электродвигателей, новых направлений в энергетике (таких как ториевый ядерный цикл). Они пока находятся в зачаточном состоянии, но, по словам Голдстоуна, через 30–40 лет изменят нашу жизнь сильнее, чем Интернет и планшетные компьютеры. Одной из угроз для России станет бум дешевой энергии, вызванный развитием нетрадиционного производства углеводородов в США (сланцевая нефть), и превращение последней в страну — экспортера энергоносителей.

Еще одна обозначенная тенденция — неизбежное наступление демократии по всему миру. Страны, в которых пока нет конкурентной партийной системы, — Китай, Россия, государства Ближнего Востока столкнутся с ростом политической активности населения. «Если в условиях быстрого экономического роста еще можно мириться с коррупцией, то когда впереди неизвестность, это гораздо сложнее», — сказал Голдстоун.

Регионы сразятся за инвестора

Основным событием форума, пожалуй, стало выступление Председателя Правительства РФ Д. А. Медведева. Он, в частности, дал свою характеристику кризису. «Такое ощущение, что он не может закончиться: мы вроде бы уже вздохнули спокойно, и раз — все снова начинает развиваться. Ситуация похожа на крупнейшие кризисы XX столетия, я имею в виду кризисы 1930-х и 1970-х годов», — сказал премьер, напомнив, что второй привел к формированию новой технологической и экономической модели и ускорению глобализации, ставшей ключевым фактором развития современного мира. Вот и сегодня мир ждет масса изменений: технологические сдвиги, поиск новой модели роста и конфигурации мировых валют, а также новая система экономического регулирования, которая, по мнению Медведева, будет носить наднациональный характер.

Главная цель российского правительства в новых условиях — выйти на траекторию экономического роста на уровне не ниже 5 %. Премьер назвал несколько задач, решение которых поможет приблизиться к этой цели. Это обеспечение макроэкономической стабильности, включая снижение инфляции и повышение эффективности государственных расходов; форсированное развитие инфраструктуры; совершенствование рынка труда и обеспечение мобильности населения; улучшение делового климата и облегчение доступа к кредитным ресурсам; развитие образования и здравоохранения; сбалансированное региональное развитие, в том числе совершенствование межбюджетных отношений и развитие конкуренции между территориями за рабочую силу и инвестиционные ресурсы; укрепление международных позиций российской экономики, в том числе адаптация к условиям ВТО.

Многое, подчеркнул Медведев, будет зависеть от руководителей регионов. «Всем известны территории с похожими условиями, но имеющие совершенно разные результаты работы. Они даже географически могут быть рядом, а результаты работы — принципиально разные, — сказал он. — Нужно подумать о стимулировании конкуренции регионов за инвесторов. Выборы губернаторов, кстати, шаг именно в этом направлении. Необходимо, чтобы региональные администрации имели большие возможности влиять на условия жизни в своем регионе».

Премьер коснулся и темы приватизации государственных активов, отметив, что правительство заинтересовано в стратегических инвесторах. По его словам, продажа активов должна проводиться в благоприятной рыночной ситуации, однако до бесконечности ее наступления ждать нельзя, поэтому соответствующие решения будут приниматься с учетом степени готовности приватизируемых предприятий к работе в новых условиях. Говоря о господдержке национальной экономики, Медведев призвал отойти от традиционного для нашей страны отраслевого подхода и уделить основное внимание тем компаниям, которые встраиваются в международные цепочки. По его мнению, это даст более серьезный эффект, чем тотальная поддержка отдельных отраслей.

Коль скоро тема интеграции была обозначена в качестве основной, Медведев остановился на ней чуть подробнее. По его словам, каждое из направлений интеграции имеет свою специфику и все они рассматриваются как приоритетные: проблемы выбора между ними не стоит. «Интеграция в формате Таможенного союза и евразийского экономического пространства открывает новые рынки для российских компаний, формирует реальную конкурентную среду. Углубление взаимодействия с Европейским союзом, членство в ВТО, вступление в ОЭСР соответствует целям модернизации законодательства, технологий, институтов и инфраструктуры. Наконец, наше сотрудничество с Азиатско-Тихоокеанским сегментом важно с точки зрения ускорения развития Восточной Сибири и Дальнего Востока — территорий, которые в силу просто своего географического положения не могут быть замкнуты исключительно на наш внутренний рынок», — сказал премьер-министр, отметив, что и Таможенный союз, и единое экономическое пространство открыты для новых стран-участниц.

Главный риск — демографический

В секции Гайдаровского форума, посвященной вызовам глобальной конкуренции, принял участие генеральный директор Всемирной торговой организации Паскаль Лами. Чиновник выразил уверенность в том, что процессы глобализации не просто продолжатся, но и будут ускоряться. Сегодня они несколько замедлились в результате кризиса, но есть факторы, в частности новые технологии, которые неизбежно его подстегнут. По его мнению, интегрироваться будут не только и не столько страны, сколько сектора, сегменты рынка и отдельные компании.

Россия, располагающая природными ресурсами, человеческим и финансовым капиталом, способна ответить на новые вызовы. Вопрос в том, как комбинировать три этих конкурентных преимущества, чтобы выйти на некую новую модель развития экономики. Лами отметил, что в долгосрочной перспективе один из главных рисков для России — демографический, поскольку эффективное развитие экономики все больше связано со знаниями, а для них, очевидно, нужны люди.

Вступление в ВТО сохраняет для России весь спектр возможных решений относительно дальнейшего развития ее экономики. Если ее стратегия будет направлена на интеграцию и диверсификацию, то роль России в глобальных цепочках создания ценностей через пару десятилетий может приблизиться к таковой США, Японии, Китая, Индонезии, Германии и т. д. Вступление в ВТО, впрочем, не означает, что это обязательно произойдет. «ВТО как организация не развивает ничью экономику, это делают сами страны», — пошутил Лами, подчеркнув, однако, что Россия, будучи полноправным членом организации, сможет влиять на формирование правил мировой торговли.

Российские участники дискуссии не сформулировали четких выводов о том, как именно Россия или отдельные сектора ее экономики будут укреплять свою глобальную конкурентоспособность, ограничившись общими словами. Так, министр промышленности и торговли РФ Д. В. Мантуров заявил, что от точечной помощи конкретным отраслям следует переходить к мерам косвенной поддержки предприятий. Для этого в стране в первую очередь необходимо провести техническое перевооружение. Основной проблемой предприятий являются некомфортные условия по кредитованию, поэтому в качестве соответствующего стимула будет использовано облегчение доступа к кредитным ресурсам. «Мы будем обеспечивать предприятиям субсидирование процентной ставки для технического перевооружения, разработки новых продуктов, создания ресурсной базы, обновления технологического парка», — отметил министр, добавив, что проценты по кредитам для российских предприятий и их зарубежных конкурентов сильно различаются.

Председатель правления ОАО «РОСНАНО» А. Б. Чубайс дал неоднозначную оценку глобальной конкурентоспособности России. «Все базовые макроэкономические показатели России, определяющие привлекательность страны для инвесторов, очень позитивны. Это и российские валютные резервы, и Стабфонд, и нулевой дефицит бюджета, и небольшой госдолг. Только инфляция подскочила до 6,8 процента, но и она, по прогнозам, в 2013 году вернется в рамки 5 процентов», — сказал он. Однако при этом Россия испытывает отток интеллектуального капитала, причем на эту проблему макроэкономические успехи повлиять никак не могут. «Отток человеческих ресурсов гораздо страшнее, чем отток финансового капитала. Это фундаментальный показатель того, что Россия больна», — сказал Чубайс.

Глава «РОСНАНО» также повторил известный тезис об окончании в России эпохи экономического роста, основанного на экспорте, о необходимости перехода к инновационной экономике. «Инновационная экономика требует более высокого качества государственного управления, чем в случае с традиционными экономическими отраслями. Без вмешательства государства вообще ничего не произойдет. При этом государственное участие должно быть очень тонким, на высоком уровне компетенций», — подчеркнул Чубайс.