Кластеры 2.0 – на что делать ставку в новой кластерной политике

В развитых странах широко используется новая модель кластеров, которая основана на управлении компетенциями и инновациями, а не на управлении технологической цепочкой, как ранее. Российские кластерные проекты пока редко учитывают эти новые тенденции. Дмитрий Васильевич САНАТОВ, руководитель проектного направления Фонда «Центр стратегических разработок „Северо-Запад“»

Новая модель кластеров

Для начала отметим, что история кластерного подхода является частью истории вопроса о формах пространственной организации в экономике. Несмотря на то что понятие экономического кластера сделал широко используемым американский экономист М. Портер, по словам П. Г. Щедровицкого и других современных экспертов, близкие к кластерной тематике вопросы были освещены еще в XIX веке в работах немецкого экономиста И. Тюнена и других более ранних авторов. Появление каждой из концепций кластерной политики было не случайным и всякий раз обусловливалось контекстом, в котором они создавались. При этом контекст задавался как макроэкономическими тенденциями, так и тенденциями в развитии научного знания. Именно поэтому невозможен прямой перенос опыта из одной страны в другую и даже между разными территориями одной страны.

В основе концепций многих современных инновационных кластеров лежит подход стратегического менеджмента, получивший развитие в 90-е годы XX века. Этот подход говорит о том, что конкурентоспособность компании обеспечивается развитием ключевых компетенций, которыми обладает эта компания. Основанием для быстрого перехода к новому направлению в стратегическом менеджменте стали усилившийся рост инноваций в мировой экономике и глобализация, которая в свою очередь была обусловлена открытием рынков бывшего соцлагеря, Ближнего Востока, ростом Китая и других азиатских стран.

Развитые страны для удержания собственной конкурентоспособности выдвинули новую модель кластеров, которая делала упор на управление компетенциями и инновациями, а не на локализацию технологической цепочки и процессинг. Таким образом, можно выделить две принципиальные модели кластеров: (1) кластеры производственного типа и (2) инновационные кластеры (табл. 1). Для первой группы базовым процессом и источником инноваций является управление технологической цепочкой (ее удлинение, оптимизация и т. п.). Для второй группы — управление технологическими компетенциями. Именно поэтому среди кластеров нового поколения (инновационных) можно встретить такие, которые не имеют собственной производственной базы для изготовления конечной продукции.

В целом изменение подходов в теории и практике управления кластерами связано с циклами экономического роста и зависящими от них подвижками в мировом разделении труда. Каждому этапу технологического развития соответствовала своя модель кластерной политики. Это было связано как с особенностями жизненного цикла тех технологий, которые преобладали в каждой из эпох технологического развития, так и со сменой поколений организационных новаций, которые получали актуальность на соответствующей стадии развития.

Яркими примерами новых форм пространственной организации являются инновационные центры и кластеры Европы: кластеры конкурентоспособности Франции (Systematic, ViaMeca и др.), кластеры Финляндии (New Factory Tampere, Cleantech cluster Lahti и др.). Отдельного внимания заслуживают регионы или конгломераты кластеров, которые объединяют несколько технологически взаимодействующих кластеров, расположенных в разных странах мира, например ELAt — Эйндховен (Нидерланды), Аахен (Германия), Левен (Бельгия). Основной целью таких объединений является увеличение масштабов действия участников кластера. Так, например, войдя в группу ELAt, участники кластеров Левена (а к основным из них относятся кластер микроэлектроники, кластер науки о жизни, кластер мехатроники) увеличили собственный рынок труда с 1 млн человек до 6 млн (см. рисунок).

Несмотря на существующие тренды, в России в силу распространенности первых работ упомянутого выше М. Портера, а также других авторов, ориентированных на концепции 1980-х годов, фактически преобладает подход, при котором есть стремление локализовать на территории какую-либо производственную цепочку, а далее управлять условиями для ее развития. Ставка на новые формы пространственной организации крайне редко встречается среди кластерных проектов в России. Это объясняется тем, что кластеры сейчас воспринимаются как проекты производственной кооперации. Сложным формам управления знаниями уделяется недостаточно внимания. Хотя такие попытки сейчас предпринимаются в кластерах Томска, Сарова, Железногорска.

Экосистемы знаний: спасательный круг для российских кластеров

Важнейший вопрос на этом этапе развития инновационных кластеров в России: могут ли регионы построить на своей территории экосистему знаний, которая была бы способна давать постоянный поток новых идей? В сущности экосистема подразумевает наличие большого числа инновационных компаний, исследователей, потребителей инноваций, регулярно генерирующих инновации и заказ на них. Экосистема инноваций отличается саморазвитием, то есть она способна при изменении внешних условий эволюционировать, продолжая производить инновации. А управление экосистемами инноваций — это комплекс действий и специальных техник менеджмента, которые направлены на создание благоприятных условий для развития экосистемы в нужном направлении.

Управление экосистемами и в целом сетевая экономика как альтернатива выращиванию крупных национальных компаний — предмет дискуссий последних лет экономистов в Европе и других частях мира. Более того, из области дискуссий вопросы управления экосистемами пошли в реальную практику. В любом инновационном центре мира вам укажут на принципиальность наличия оформленных профсообществ и экосистем знаний, поскольку без них невозможно создать новый высокотехнологичный бизнес.

В России попытки построить инновационную экосистему, сделав это центральным проектом кластера, также предпринимаются. Прежде всего следует упомянуть проект хабаровского кластера авиастроения и судостроения, проект железногорского кластера радиационных и космических технологий и др.

Важность вопроса создания инновационной экосистемы уже стали понимать многие участники рынка. Российская венчурная компания инициировала процесс внедрения виртуальных площадок коммуникации для профсообществ в нескольких кластерах страны (Дубне, Хабаровске). Сами регионы стали вкладываться в построение профессиональных коммуникаций на их территории, устраивая межрегиональные и международные форумы по значимым для них тематикам. Также есть примеры общенациональных проектов по усилению профессиональной коммуникации в этой сфере. К ним можно отнести виртуальную площадку российской кластерной обсерватории.

Кластеры как альтернатива традиционной отраслевой политике

Кластерная политика является инструментом и составной частью экономической политики государства. Она традиционно противопоставляется отраслевой политике, но также может дополнять ее. Кластерная политика, в отличие от отраслевого подхода, который предусматривает создание общей системы мер для всего сектора, направлена на развитие приоритетных центров концентрации экономической деятельности. Обращение к кластерной политике в России обусловлено недостаточностью тех мер, которые предпринимались в течение последних десяти лет для повышения инновационности экономики и снижения ее зависимости от рынков сырья. Особенно актуальной тематика внедрения новых инструментов коммуникации стала после кризиса. Главным аргументом при выборе в пользу кластеров является то, что для решения задач нового типа (а задачи реализации стратегий по развитию инноваций и выхода на новые и незнакомые для России рынки являются именно такими) необходимы новые организационные инструменты. Старыми инструментами решить новую задачу невозможно.

Для запуска кластерной политики необходимо четко понимать несколько важных моментов. Первый — кластерная политика должна иметь долгосрочный характер, но если у вас нет результатов (хотя бы институционального характера) через два-три года, значит, нужно остановиться и попытаться разобраться в причинах не­удач. Второй — кластер должен быть административно оформлен, но при этом опираться на экосистему инноваций, которые способны создать поток идей и решений. Третий — у кластера должны быть сильные партнеры, способные сразу или по прошествии времени обеспечить его заказом.

Пройдет полтора-два года, и мы увидим, как многие кластеры, не выдерживая работы по всем этим трем направлениям, начнут проваливаться. Число реальных проектов кластеров сократится в два-три раза к 2015 году (если считать от числа кластеров, внесенных Минэкономразвития России в список пилотных). Но оставшиеся, хочется надеяться, будут представлять собой как раз те самые точки роста, которые смогут дать позитивный эффект в масштабах экономики всей страны.