Израиль — одно из самых молодых развитых государств в мире. И это делает опыт финансирования науки в этой стране тем более интересным. Особенно любопытен опыт внедрения в жизнь научных достижений в Израиле. Если Германия, США, Великобритания и другие страны отстраивали связи между наукой и экономикой сотни лет, то Израиль смог сделать это и даже выйти в мировые лидеры буквально за пару десятилетий. Для России, где в настоящее время продолжается реформа системы науки, а инноватизация и развитие передовых технологий являются национальными целями, опыт научного лидера на Ближнем Востоке может быть достаточно интересен.
Израиль можно по праву назвать одним из лидеров мирового научного и технического прогресса. Доля затрат на научно-исследовательские и конструкторские работы к ВВП в стране держится на стабильно высоком уровне. В 2010 году показатель составлял 4,2%: Израиль занимал второе место в мире, уступая только Южной Корее. Для сравнения: в США цифра равняется 2,7%, а в России — около 1%. На 2013 год 11% ВВП Израиля приходилось на высокотехнологичные отрасли.
В 2009 году доля работ из Израиля в общем объеме опубликованных в реферируемых журналах статей по отношению к численности населения была в десять раз выше среднего по миру показателя. При этом ближневосточное государство является мировым лидером по числу инженеров, технологов и ученых на 10 тысяч человек (140 высококвалифицированных специалистов на 10 тысяч населения). Даже в технологически развитой Японии достижения почти в два раза скромнее: 83 на 10 тысяч соответственно.
Таких результатов государству удалось добиться благодаря тесной связи экономики и научной деятельности. Важными звеньями в этой системе являются компании технологического трансфера, технологические теплицы и венчурные фонды.
Трансфер в жизнь
В подавляющем большинстве стран университеты не могут напрямую заниматься коммерческой деятельностью и создавать корпорации на базе технологий собственной разработки. Поэтому одним из способов заработка для университетов является продажа разработанных технологий либо доведение их до рыночного результата каким-либо другим способом.
Израиль может похвастаться эффективной системой внедрения в жизнь научных разработок. Так, при университетах Израиля созданы компании технологического трансфера. Эти компании решают сразу две проблемы: с одной стороны, они финансируют саму деятельность университетов, с другой — внедряют в экономику инновационные разработки. Такие компании становятся прибыльными не сразу, поэтому с самого начала в их создание и развитие вкладываются сами университеты.
Экология, хай-тек, медицина
Пять интересных разработок, внедренных в жизнь в Израиле в последние десятилетия:
1. Инвалидная коляска и велосипед из переработанного картона. Эти разработки не только экологичны, но и экономически выгодны: стоимость полноценной коляски составляет всего 10 долларов США.
2. Неинвазивная технология исследования головного мозга BNA (brain network activation). Технология позволяет с высокой точностью установить наличие заболеваний головного мозга у пациентов всего за 15 минут: им предлагается выполнять за компьютерами однотипные задания. Кроме прочего, система диагностирует депрессию.
3. Безотходный и работающий на солнечной энергии туалет. Идея с первого взгляда кажется смешной, но на самом деле устройство актуально для регионов с нехваткой пресной воды и может спасти тысячи жизней, так как остановит распространение заболеваний из-за антисанитарии. Туалет не нуждается в электроэнергии, работает без воды и удаляет отходы в специальный контейнер. Органика потом используется в сельском хозяйстве.
4. Получение воды из воздуха. Компания Water-Gen, которую с самого начала поддерживали вооруженные силы, также занимается очисткой загрязненной воды. Она создала
12-килограммовое устройство, которое может быть перенесено на спине солдата и способно очистить воду от любых химикатов.5. Знаменитый Disk-on-Key, известный также как USB-Flash-память, пожалуй, не нуждается в представлении. Продукт был запущен в продажу в 1999 году израильской
M-Systems.
Генеральный директор компании технологического трансфера Ариэльского университетского центра Александр ЗИНИГРАД неоднократно выступал в российских СМИ. По его словам, деятельность по реализации того или иного проекта начинается с идентификации идеи или разработки, имеющей, согласно первоначальной оценке, коммерческий потенциал. Компания оценивает возможность превращения разработки в патент, пишет бизнес-план, намечает пути ее продвижения.
Спектр таких разработок достаточно широк: это медицинское оборудование, фармацевтика, альтернативные источники энергии, нанотехнологии, новые материалы, информационные технологии, программное обеспечение и другое. Факт, что компании технологичного трансфера не становятся прибыльными быстро, объясняется тем, что между самой разработкой и внедрением ее в жизнь проходят годы.
Зиниград отмечал, что одной из основных проблем построения системы компаний технологического трансфера, в том числе в России, является ожидание, что они начнут приносить прибыль в течение двух-трех лет. Но это невозможно. По его словам, самые успешные компании этого профиля в Израиле (и одни из самых успешных в целом в мире) — структуры Университета имени Вейцмана и Еврейского университета в Иерусалиме. Сейчас они зарабатывают десятки, а то и сотни миллионов долларов на патентах, но вначале эти компании долгие годы были убыточными.
В тепличных условиях
Важную роль в трансфере технологий играет Офис главного ученого, действующий при Министерстве экономики Израиля (до этого он функционировал при Министерстве промышленности и торговли). Ведомства распоряжаются специальными фондами на поддержку научных исследований. Средства распределяются в рамках конкурсов, которые организованы прозрачно, и заявки на них может подать любой желающий.
Существуют и другие формы поддержки. Так, часть средств распределяется без конкурса. Есть и программа поддержки проектов на ранней стадии, когда от ученого не требуется конечной разработки. Необходимо лишь предприятие, теоретически заинтересованное в исследовании. 10% средств вкладывает предприятие, а остальные 90% — сам государственный фонд. Объем финансирования через Офис главного ученого составляет порядка 400 миллионов долларов в год.
Второй важный инструмент, который использует офис, — собственная программа создания инкубаторов. В настоящее время 24 инкубатора, которые также называют технологическими теплицами, получают финансирование офиса. Компании, работающие в них, могут рассчитывать на поддержку через систему грантов. На этих площадках государство предоставляет разработчикам всю необходимую инфраструктуру.
Бум теплиц пришелся на
Важным отличием израильских теплиц от подобной мировой практики является то, что в других странах, как правило, требуют найти софинансирование. Поскольку авторы разработок не имеют опыта в бизнесе и поиск инвестиций для них часто оказывается слишком сложным, проекты не получают никаких денег и не реализуются.
В Израиле такого условия ученым не ставят. Однако есть другие требования: команда исследователей должна состоять минимум из пяти человек, и они в обязательном порядке должны получить куратора от самой теплицы. Большинство проектов в инкубаторах убыточны, но местные власти утверждают, что прибыль от реализованных идей окупает затраты.
Дело за инициативой
Система венчурного финансирования в Израиле считается одной из лучших в мире. Первый венчурный фонд страны, «Йозма» (в переводе с иврита это означает «инициатива»), был создан в 1993 году на базе государственных инвестиций. Его первоначальный капитал составил 100 миллионов долларов. Уже через два года фонд вывел свою первую компанию на биржу Nasdaq в США, а через три года смог с прибылью продать акции в первых поддержанных им проектах.
Управлять фондом были поставлены профессиональные венчурные финансисты, которые подчинялись совету директоров, выбранному из числа представителей государства. На момент создания «Йозмы» в стране практически не было рынка венчурного капитала: уже функционировало два фонда, инвестировавших в перспективные стартапы, однако объем вложений был очень мал.
Солнечная электростанция в пустыне НегевФонд «Йозма» работал по следующей схеме: его средства были использованы для капитализации десяти других венчурных фондов. К ним предъявлялись следующие требования: наличие одного израильского и одного европейского или американского партнера со стажем и именем. Зарубежные партнеры должны были обучать израильских коллег методике и принципам инвестирования, ведению дел в венчурных фондах и развитию компаний. При этом в случае провала партнеры «Йозмы» не должны были возвращать деньги. По сути, от них требовались идеи и компетенции.
Польза «Йозмы» для Израиля заключалась не только в том, что с ее помощью было создано большое число успешных компаний. Успех фонда побудил многие другие структуры прийти на венчурный рынок Израиля, в итоге финансирование перспективных разработок пошло намного более быстрыми темпами.
В настоящее время в стране функционирует 70 активных венчурных фондов, из которых 14 — это крупные иностранные структуры. Порядка 220 иностранных инвестиционных фондов не имеют офисов в Израиле, но активно вкладывают деньги в местные перспективные стартапы. Структура венчурного рынка ближневосточной страны такова: лидирует медицинский сектор (24% инвестиций), потом следует разработка программного обеспечения (23%), телекоммуникации (20%) и интернет (13%). В итоге в стране насчитывается более 4 тысяч высокотехнологичных предприятий на стадии старта — это сопоставимо с числом таких предприятий в США, несмотря на то что население Америки в десятки раз превышает население Израиля.
Таким образом, меры, с помощью которых в Израиле государство стимулирует внедрение научных разработок в жизнь, достаточно разнообразны. Однако их всех объединяет несколько важных моментов. Во-первых, сам разработчик более или менее освобожден от поиска финансирования и может сосредоточиться на науке, в то время как поиском денег занимаются профессиональные финансисты. Во-вторых (и, возможно, это самое важное), от внедрения технологий не ожидают немедленного финансового результата. Государство готово ждать.
К. В. ОВЧАРУК
