Прикосновение к святыням делает человека чище

Недавно в здании Федеральной службы по финансовому мониторингу (Росфинмониторинг) открылась фотовыставка «Русский Афон». Ее инициатором и организатором является председатель Центрального спортивного клуба финансово-экономических органов России и организации «Динамо» № 33 О. В. Шабуневич, который входит в состав рабочей группы при Президенте Российской Федерации по вопросам восстановления объектов Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря и организации культурно-просветительской работы. Рабочую группу возглавляет полномочный представитель Президента РФ в Центральном федеральном округе А. Д. Беглов.

Выставка посвящена 1000-летию русского присутствия на Афоне. Она включает около 180 фотографий, отражающих божественную красоту природы Святой Горы, историю и сегодняшний день монастырей, трудовые и молитвенные будни монахов. С разговора об этой экспозиции и началась наша беседа с доктором юридических наук, профессором, председателем Императорского православного палестинского общества (ИППО) Сергеем Вадимовичем СТЕПАШИНЫМ.

— На первый взгляд кажется, что место для выставки выбрано не совсем подходящее. Но если вдуматься, понимаешь, что в этом кроется глубокий, можно даже сказать символический, смысл. Сергей Вадимович, как вы относитесь к проведению подобных выставок в государственных учреждениях? И каково их значение, на ваш взгляд?

— Конечно, я не думаю, что после этого все представители службы финансового мониторинга запишутся в монахи. Тем более что это достаточно сложно для Афона — нужно проходить большое испытание. Но с другой стороны, знаю по собственному опыту (когда я работал в Счетной палате, мы не раз проводили подобные мероприятия), что люди с удовольствием прикасаются к этой тематике.

Афон — вообще место святое, намоленное. Я бываю там практически каждый год. И всякий раз убеждаюсь, что любой православный человек, любой верующий, и даже любой неверующий, съездив туда хотя бы однажды, возвращается совсем другим.

Кстати, в нашей стране есть Афонское братство, куда входят достаточно крупные чиновники. И это ни в коей степени не мешает выполнению ими их профессиональных обязанностей.

Хорошо зная руководство Финмониторинга, Федерального казначейства, Министерства финансов РФ, могу с уверенностью сказать, что и для них, и для их сотрудников подобные выставки — это, что называется, еще и для души. Полагаю, что и другие министерства и ведомства с удовольствием поддержат эту инициативу. В том числе и военные, которые сегодня находятся на передовой.

Вы, конечно, помните, что недавно, 24 сентября, в Сирии, в районе города Дейр-эз-Зор, в результате минометного обстрела со стороны боевиков погиб глава группы российских военных советников генерал-лейтенант Валерий Григорьевич Асапов. Я знал этого парня еще с тех времен, когда он служил майором в Чечне. Помню, как в 1995 году вручал ему Орден Мужества. А сейчас он погиб...

Прикосновение к святыням делает человека чище. Он по-другому ощущает жизнь и мир. Так что проведение подобных выставок, по-моему, очень хорошая традиция. Я могу только приветствовать такого рода мероприятия, потому что это часть нашей истории, нашей культуры, наших традиций.

— Деятельность Императорского православного палестинского общества направлена на духовное возрождение России. Расскажите, какие именно шаги вы предпринимаете? Достаточно ли ваших усилий? Насколько заметны их результаты?

— Насчет достаточности — вряд ли это можно говорить вообще о какой-либо деятельности. Когда человек считает, что сделал достаточно, ему пора менять место работы. А насчет духовного возрождения — вы абсолютно правы, это одна из задач нашего общества.

Вообще задачи ИППО были сформулированы еще 135 лет назад. Кстати, в этом году в храме Христа Спасителя мы отметили юбилей ИППО. Нас поздравили Президент РФ Владимир Владимирович Путин, премьер Дмитрий Анатольевич Медведев, на торжестве выступили патриарх Кирилл, министр иностранных дел Сергей Викторович Лавров, другие выдающие политические и общественные деятели.

Так вот, главной задачей, которую ставили перед собой первые руководители ИППО — Великий князь Сергей Александрович и Великая княгиня Елизавета Федоровна, да собственно и вся российская власть во главе с императором Александром III, указом которого от 1882 года и было основано Императорское православное палестинское общество, — было, чтобы люди могли побывать на Святой земле, увидеть Галилейское море, Вифлеем, Иерихон, Иерусалим, прикоснуться к святыням, почувствовать себя рядом с Богом, если угодно. Усилиями ИППО 50 тысяч паломников ежегодно отправлялись на Святую землю. Это были очень простые, бедные, практически нищие люди (сходите в наш музей, посмотрите фотографии того времени — вы поймете, о чем я говорю). Ездили они туда практически бесплатно — за счет казны ИППО и бюджета. Да-да, это было предусмотрено в госбюджете — вот вам и «царская Россия», «тюрьма народов» и «империалистическая гидра» (в отличие от сегодняшней «ВИМ-Авиа», бросившей на произвол судьбы 200 тысяч туристов).

Современное ИППО продолжает традиции дореволюционного. У нас есть свой паломнический центр, который организует поездки на Святую землю, в Израиль, Палестину. Сейчас мы делаем акцент именно на Палестине, потому что многие из паломников даже не знают о том, сколько святых мест есть на Палестинской земле и насколько радушно нас там принимают. В этой части мы активно сотрудничаем с Духовной академией и семинарией: для священнослужителей такие поездки это еще и возможность пройти стажировку.

В этом году мы официально открыли Сергиевское подворье — то историческое, первое подворье, которое было построено Сергеем Александровичем в самом центре Иерусалима. И теперь люди вновь могут там останавливаться.

Большая часть нашей работы связана с изучением истории. Недавно в Батурино Курганской области вместе со Святейшим Патриархом Кириллом мы открыли памятник архимандриту Антонину (Капустину) в день его 200-летнего юбилея (25 августа 2017 года). В планах — большая и серьезная работа по возрождению храма Курганской губернии. Кстати, до этого патриарх там ни разу не бывал — вместе с нами он посетил эти места впервые.

Следующая очень важная часть нашей работы — это все, что касается защиты христианства на Ближнем Востоке. Данную задачу мы взяли на себя сами. Это наша площадка в ОБСЕ, в Организации Объединенных Наций, в Совете Европы, где у России в силу отношения к нам, в том числе и на парламентском уровне, потеряны практически все позиции. А ИППО имеет там голос. В этой части мы активно сотрудничаем с министром иностранных дел и с его заместителем. Это действительно очень интересная и сложная работа.

Кстати, первая гуманитарная помощь в Сирию была направлена именно нашим обществом. Это случилось четыре года назад, еще не было ни ВКС, ни нашего оказания помощи Асаду. Более 15 авиационных конвоев прибыли тогда в Дамаск, в Алеппо и в Хомс. Причем это были не бюджетные деньги. Люди собирали посылки сами — кто-то давал деньги, кто-то теплую одежду, кто-то лекарства, муку...

И последнее, о чем непременно хотелось бы упомянуть, — это молодежь. Сейчас мы стараемся активнее привлекать ее к нашей работе. Мы создали молодежную секцию. И очень рассчитываем, что к ИППО будет присоединяться как можно больше молодых. Необязательно вступать в члены общества. Достаточно просто интересоваться своей историей, культурой.

Вы хорошо знаете, что у современной молодежи, в силу разных обстоятельств, интересов не так много, и они, скажем так, несколько иные. Так что в предстоящие 2–3 года одной из главных задач ИППО будет привлечение молодежи к духовной жизни. В том числе через мои встречи со студентами вузов, через работу молодежной секции, через другие проекты ИППО.

— А что такое «духовное возрождение» вообще? Каковы признаки высокодуховного государства, человека? Это ведь не только ходить в храмы и молиться?

— И не столько. Знать свою историю, свою культуру, чувствовать себя гражданином своей страны, любить свою землю, свой дом — вот это и есть духовное возрождение.

Думаю, что одним из самых неприятных периодов безвременья в новейшей истории были 90-е годы прошлого века. До них существовал Советский Союз. Существовала коммунистическая, как бы мы к ней ни относились, идеология. Существовали определенные приоритеты в воспитании. В начале 90-х все это ушло в так называемую рыночную экономику. Сколько заработал — столько получил. Смог украсть — стал важнее. Многие нравственные, человеческие принципы были, по сути дела, уничтожены. Гуляй-поле, как говорится.

Кстати, это было очень похоже на то, что происходит сегодня на Украине. Они немного отстали от нас — и сейчас живут, по всей видимости, в наших девяностых. К сожалению.

В России в последние лет 10–12 ситуация постепенно меняется. Наступила пора возрождения. Большая роль в этом процессе отводится православной церкви. ИППО — нерелигиозная неправительственная международная общественная организация. Но на этой площадке мы работаем вместе с РПЦ. И очень рассчитываем, что вносим в это благое дело и свою скромную лепту.

— А с какими еще организациями вы сотрудничаете? Есть ли среди них финансово-экономические?

— Бюджетных денег мы не берем — это моя принципиальная позиция. А с частными компаниями сотрудничаем очень активно. В частности, с ПАО «Транснефть». Это акционерное общество — наш главный спонсор. Председатель правления и президент «Транснефти» Н. П. Токарев, сам, кстати, человек верующий, является председателем попечительского совета ИППО.

Председателем комитета почетных членов нашего общества является патриарх Кирилл. А среди почетных членов — С. С. Собянин, С. В. Лавров, М. Б. Пиотровский, Е. М. Примаков (он остается почетным членом, хотя и ушел из этой жизни), другие выдающие ученые, академики.

Бюджет ИППО складывается в основном из пожертвований людей, которые прекрасно понимают, чем мы занимаемся, и готовы оказывать нам помощь. Есть, например, такой замечательный человек В. Л. Коликов — генеральный директор компании «Межрегионтрубопроводстрой», которая занимается прокладкой трубопроводов, в том числе под водой. В настоящее время работает на Черном море.

Если говорить о государственных организациях, то среди них можно выделить Россотрудничество, с которым мы активно взаимодействуем в части организации работы культурных центров на Ближнем Востоке. Например, построенный нами культурный центр в Вифлееме, городе, где родился Иисус Христос, сегодня является культурным центром Российского государства и одновременно отделением Императорского православного палестинского общества в Палестине.

Есть среди наших партнеров и общественные организации. Например, автономная некоммерческая организация «Русская гуманитарная миссия», главой которой является внук Евгения Максимовича Примакова — Евгений Александрович Примаков, Женя-младший. Его компания занимается выпуском учебников и книг, переведенных с русского языка на арабский. Это очень сложная, специальная работа. А в связи с тем что мы построили в Вифлееме русскую школу, первую после 1914 года, где учатся 500 арабских мальчиков, нам понадобилось много учебных пособий. Спасибо Жене: все книги и учебники для этой школы — это плод его работы.

В конце этого года мы планируем начать строительство первой русской школы в Дамаске. Землю под нее Асад уже передал в собственность России. Есть человек, который будет этим заниматься. Строить намерены, опять же, без участия бюджетных средств. Надеемся справиться своими силами. Равно как и с медицинским центром в Алеппо.

Активно работаем с фондом В. А. Никонова «Русский мир», с Российским историческим обществом, председателем которого является С. Е. Нарышкин, с Российским военно-историческим обществом, возглавляемым В. Р. Мединским, с Российским книжным союзом, которым руковожу я сам. Все эти организации принимают очень активное участие в работе ИППО.

— В истории страны 2017 год — знаковый. Исполнилось ровно 100 лет, как в России, в феврале и октябре 1917 года, произошли судьбоносные перемены. Кто-то называет их великой революцией, кто-то — кровавым переворотом. Как вы относитесь к этим датам?

— На мой взгляд, все основные события произошли в феврале 1917-го. В октябре особых событий не было — власть валялась, и большевики ее просто подобрали. Об этом хорошо написал замечательный литературовед В. Б. Шкловский в автобиографическом произведении «Сентиментальное путешествие». В октябре 1917 года автор командовал бронеотрядами в Петрограде. Так вот, он утверждает, что никаких штурмов не было. В книге очень ярко рассказывается, как они напились и просто гоняли по Питеру с флагами.

А в феврале действительно случилось то, что случилось. Именно поэтому в начале этого года вместе с Фондом Людвига Нобеля и Российским военно-историческим обществом при благословении патриарха Кирилла мы провели серьезную конференцию, посвященную событиям 100-летней давности, «Февраль. Трагедия. Уроки истории. 1917 год». На первое место мы поставили слово «трагедия». Потому что любая революция — это прежде всего трагедия. Ибо цели, которые ставят перед собой революционеры, как правило, не достигаются. А главное, гибнут и страдают невинные люди.

Конференция прошла в храме Христа Спасителя. В ее рамках была организована фотовыставка «Памяти погибших за веру Христову», показан фильм-спектакль «Реквием», посвященный жертвам Февральской и Октябрьской революций и последующих десятилетий террора и репрессий^[1]. На следующий день состоялись Божественная литургия, которую возглавил патриарх Кирилл, и панихида памяти всех соотечественников, убиенных в годы кровавого революционного лихолетья.

Эта конференция была первой в череде мероприятий, посвященных событиям 1917 года. Затем уже был создан оргкомитет, который возглавил Нарышкин, и стали проходить другие серьезные акции.

Кстати, и завершать год будем, наверное, мы. Правда, я буду выступать уже как сопредседатель Ассоциации юристов на конференции, которую проводит Историческое общество 24 октября (накануне того дня, когда по старому стилю случился переворот в Петрограде). Конференция будет называться «Революция и конституция». Главный вопрос: почему конституционные реформы, которые наметили тогда кадеты и представители интеллигенции, не смогли отвести нас от трагических событий 1917 года?

Кстати, февраль 1917 года очень напоминает мне август 1991-го. Такая же бескровная революция, так же власть валялась, так же быстро произошла ее смена. И точно так же те благородные цели, которые мы ставили перед собой — а я сам был тогда в Белом доме, народным депутатом, — закончились ваучерами, приватизацией и лихими девяностыми.

2017-й еще не закончился. Думаю, апогей траурных или торжественных мероприятий будет в октябре — ноябре. Знаю, что готовится Г. А. Зюганов с коммунистами — естественно, под другим углом зрения: величие Октября, его подвиги, значение...

Но для ИППО главным по степени трагичности является все же не 1917, а 1918 год. Потому что это был год геноцида семьи Романовых. Настоящего геноцида. Их выжигали, вырубали, уничтожали физически.

В 1918-м произошла и страшная смерть Елизаветы Федоровны (одной из руководительниц нашего общества), которая не покинула страну, хотя могла. Она была жестоко убита варварами (так я называю большевиков, потому что они и есть варвары, самые настоящие убийцы) в Алапаевске. В этом году вместе с Уральским горно-металлургическим комбинатом мы поставили там памятник. А весь следующий год вместе с Елизаветинским фондом будем отмечать как год гибели людей, которые, собственно, основали наше общество. Вот это была действительно трагедия. Ничем не объяснимая. Потому что никакой террор — белый он или красный — не может быть оправдан.

Сегодня у нас террорист это враг номер один. Тогда это поощрялось государством. Но тут уж, извините, никакого «величия революции» быть не может. Террор — это трагедия. Кровь — это убийство. И в 2018-м мы постараемся поставить на этом точку.

Подготовила В. И. МААНДИ

На фото фрагменты
выставки «Русский Афон»

^[1] Об этом читайте также в статье Вероники Милославской «К 100-летию трагедии»: http://narodnoe.org/publikacii/k-100_letiyu-tragedii.