В последнее время экономисты и политики находятся в состоянии ожидания кризисов и обсуждают, как бороться с последствиями, а не как их предотвратить. Модератор сессии Гайдаровского форума — 2022 «Россия. Мир. Приоритеты» ректор РАНХиГС при Президенте РФ В. А. Мау инициировал разговор о том, что нужно делать, чтобы не допустить рецессии.
Министр финансов РФ А. Г. Силуанов отметил, что, рассуждая о проблемах России, нужно рассматривать проблемы мировой экономики в целом. В последние годы страны поддерживали свои экономики за счет увеличения денежной массы. Последствия этих мер — инфляция и большие долги бюджетов. И сегодня главный вопрос для мировой экономики: как выходить из этой ситуации? Рецепты известные: повышение кредитных ставок и сокращение дефицитов бюджетов. Понятно, что это будет болезненный процесс, в последние несколько лет долги выросли очень сильно — общий мировой долг составляет 260% мирового ВВП, — причем вырос и государственный долг, и корпоративный.
Переходя к российской повестке дня, Силуанов признал, что все эти проблемы есть и у нас. «Мы тоже имеем большую инфляцию, мы тоже где-то, может быть, избыточно накачали экономику деньгами. И видим последствия инфляции, у нас более высокие тренды по сравнению с таргетами. И мы как раз адекватно отвечаем на имеющиеся вызовы при помощи денежно-кредитной политики Центробанка и выходим на нормальные бюджетные уровни. Проблемы инфляционного характера решаются. И к концу года мы будем иметь положительные результаты», — сказал он.
Председатель Центробанка России Э. С. Набиуллина сообщила, что Россия вышла на доковидные тренды и сейчас остро, как и перед всеми странами мира, перед ней стоит вопрос: как и за счет чего мы будем расти? В этой связи она выделила два основных вызова.
Во-первых, это состояние рынка труда, характеризующееся, с одной стороны, дефицитом низкоквалифицированной рабочей силы, с другой — тем, что многие секторы экономики испытывают недостаток высококвалифицированной рабочей силы. То есть вопрос упирается в необходимость повышения производительности труда, перемещения труда из неэффективных секторов в эффективные, поддержки предприятий, занятых созданием новых производств. Здесь не справиться без частных инвестиций.
Во-вторых, вызовом является и необходимость создания мотивации для частных инвесторов. «Часто говорят: частных инвестиций нет, потому что у нас достаточно высокие ставки по кредитам. Но я считаю, что причина — не в дороговизне заемных средств, а в нежелании брать на себя акционерный риск. Риски для инвестиций растут во всем мире, в России в частности. Поэтому сегодня оправданно расширение форм государственно-частного партнерства», — считает глава Центробанка.
По мнению модератора сессии Мао, бизнес опасается брать на себя риски потому, что сейчас, в ситуации очень быстрых технологических сдвигов, мы уходим к другой инвестиционной парадигме. И скорее из-за вполне оправданного скептического отношения к так называемым длинным деньгам, а не из-за высокой ставки кредитов в России, как и во многих странах мира, сейчас нормы инвестиций существенно ниже нормы сбережений.
Министр экономического развития России М. Г. Решетников, отметил, что сегодняшняя инфляция не только глобальная, но как минимум среднесрочная, так как имеет очень сложный характер. По его мнению, мягкая денежно-кредитная политика еще не полностью отразилась на инфляции. Экономика еще не отреагировала на всю выпущенную денежную массу, большая часть которой — на глобальных финансовых рынках. Наблюдается и инфляция предложения, когда увеличиваются издержки производства в условиях недоиспользования производственных ресурсов. Имеет место и структурная инфляция — рост цен на газ, ставший следствием форсированного отказа от угля. Поэтому мерами только денежно-кредитной политики погасить инфляцию будет невозможно, необходимы совместные комплексные решения Центробанка и Правительства РФ.
Сейчас Правительство РФ совершает достаточно большой спектр действий, связанных с квотированием, с экспортными и импортными пошлинами, демпферами, субсидиями и так далее. Эти меры в целом работают, то есть без них инфляция была бы, по словам министра экономического развития, сейчас за 9%. Но долгосрочный ответ на любую инфляцию — это все-таки рост предложения. Поэтому сейчас самое главное — сохранить мотив предпринимателей, их веру в то, что их усилия вознаградятся в виде разумной честной прибыли. «И, может быть, в этой связи, понимая, что инфляция носит долгосрочный характер, мы должны постепенно уходить от временных решений к системным мерам, связанным, например, с компенсацией потребителям удорожания тех или иных товаров. То есть, не вмешиваясь в сами рынки, помогать адресно тем или иным потребителям, причем по широкому спектру», — считает Решетников.
По его мнению, бюджетная политика должна быть нейтральной, позволять, чтобы все сгенерированные экономикой деньги в нее же и возвращались. Например, по итогам 2020 года в федеральный бюджет поступило 760 миллиардов рублей незапланированных доходов из экономики, и обратно они не вернулись, потому что все незапланированные доходы шли на погашение долга. В прошлом году был сделан большой шаг вперед: 400 миллиардов рублей допдоходов пошли на расходы. Поэтому министр считает целесообразным закрепить в Бюджетном кодексе следующее правило: все без исключения деньги, которые сгенерировала экономика в рамках бюджетного правила, должны идти на расходы.
Пускать ли в страну глобальную инфляцию?
Как сказала председатель Центробанка, каждая страна сама принимает решение, открывать ли ей двери импортируемой глобальной инфляции или нет. С нефтяного шока
Например, ФРГ начала достаточно активно воздействовать на макроэкономические показатели, в том числе с помощью денежно-кредитной политики. Ставки рефинансирования она начала поднимать раньше других стран, и в конечном итоге они оказались ниже, как и инфляция. Рецессии в стране не было, по сути дела, только замедлился экономический рост.
Поэтому важно поставить правильный диагноз тому, что происходит в мире, сделать правильную калибровку политики и своевременно ее провести. Промедление с корректировкой денежно-кредитной и бюджетной политики может привести к худшим последствиям. «Мы повышали ставку, и бизнес жаловался на дорогие кредиты. Но если бы ставка была заморожена, то инфляция была бы выше той, что мы имеем, и нам бы пришлось еще больше повышать ставку. То есть, по сути, несвоевременность действий вызвала бы необходимость еще более жесткой денежно-кредитной политики. Конечно, наша денежно-кредитная политика не может сразу подавить инфляцию, потому что она действует с лагом, но это не значит, что она не работает», — подчеркнула Набиуллина.
Не надо делать фетиш из роста экономики
Модератор сессии отметил, что в прошлом году Россия избегала фетишизации экономического роста. Экономический рост интересен, когда растет благосостояние населения, то есть рост нужен не сам по себе. В мире есть случаи, когда экономический рост есть, а благосостояние падает. Фиксировались и противоположные примеры: минимальный рост, а благосостояние увеличивается. Россия, на взгляд Мао, очень успешно решила задачу восстановления экономического роста. И это заслуга политики Минфина, Минэкономразвития и Центробанка России, потому что, хотя рост и обеспечивается на производстве, эффективное функционирование самого производства обеспечивается соответствующей макроэкономической политикой.
И, как сказал Решетников, у России есть реальная возможность выйти на тренды роста экономики, сопоставимые с общемировыми и обгоняющие их. «Но все сильно зависит от наших действий, от всех этих проектов, связанных, например, с инфраструктурными кредитами. Важно, как быстро они пойдут, важно качество самих проектов», — подчеркнул он.
С. В. МАРТЫНЕНКО
