Сегодняшние экономические и геополитические события являются кульминацией тех противоречий, которые международное сообщество накапливало последние десять лет. После тектонических сдвигов кризиса
С презентацией монографии для широкой публики выступили ее редакторы: Леонид Маркович Григорьев, научный руководитель департамента мировой экономики факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, профессор; Александр Александрович Курдин, заместитель декана по научной работе экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова; Игорь Алексеевич Макаров, руководитель департамента мировой экономики факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ.
Кризис управления
Одной из главных проблем последнего десятилетия авторы монографии называют раскоординированность политик руководства стран, которая и толкает экономику мира к рецессии. Вследствие кризиса глобального регулирования остаются нерешенными вопросы климата, межстранового неравенства, возникла фактическая необходимость пересмотра целей устойчивого развития ООН, которые не были выполнены.
Шоки 2020 и 2022 годов, связанные с пандемией и военно-политическим кризисом вокруг Украины, не отменяют ранее возникших глобальных трендов, а некоторые из них существенно усиливают. Например, в период пандемии явным образом усилилась тенденция к цифровизации, деглобализации, а кризис 2022 года усиливает многие дисбалансы, которые накапливались в мировой экономике, вызывая среди прочих проблемы инфляции и роста цен на сырье.
Мировая торговля
И. А. Макаров в своем выступлении отметил аномальное замедление экономической активности стран БРИКС, которые ранее выступали главным двигателем мировой экономики, торговли и глобализации. «Страны БРИКС в
Несправедливость мирового уклада и наметившийся слом существующих правил отметил Л. М. Григорьев. По его словам, именно этот вопрос сейчас решается на геополитической арене. «В следующем году ВТО прогнозирует всего лишь один процент роста мировой торговли — это чрезвычайно мало, — говорит Григорьев. — Главная причина — рост цен на основные виды сырья, перебои в поставках и нехватка покупательной способности многих стран».
Но это текущие события. Гораздо важнее держать в фокусе долгосрочные тренды. После Великой рецессии[1], начиная с 2012 года, мировая торговля стабильно растет медленнее, чем мировой ВВП, вероятно, это тоже новый долгосрочный тренд. Если посмотреть предыдущий период, то торговля росла быстрее ВВП — эта тенденция держалась после Второй мировой войны практически непрерывно. Объемы мирового экспорта с 1960 по 2008 год выросли в 125 раз, в то время как мировой ВВП увеличился лишь в 46 раз. А в
Получается, все бо`льшая часть добавленной стоимости остается внутри стран — они становятся меньше связаны торговыми отношениями. Это сигнал — старая модель глобализации, которая развивалась особенно активно в
Для этого была масса предпосылок. Одна из них — замедление Китая, который был главным драйвером мировой торговли. Сейчас Китай перестраивается, ориентируется в основном на внутреннее потребление.
Далее — растущий протекционизм. Доля мировой торговли, подверженной протекционистским барьерам, росла с 2010 по 2020 год. В
Богатые слои населения отделяются от остального населения на ранних стадиях развития государственных институтов и закрепляют это преимущество по мере роста национальной экономики
Также для развитых стран свободная торговля перестала иметь самоценность. В предыдущие десятилетия, до Великой рецессии, свободная торговля рассматривалась как то, за что стоит бороться и к чему стоит стремиться, а в
Социальное неравенство
Уровень социального неравенства закладывается при формировании государственных институтов, включая систему налогообложения, социальные лифты. В значительной мере это происходило после Второй мировой войны в развитых странах, а в развивающихся — по мере их выхода из колоний, проведения трансформаций. Богатые слои населения отделяются от остального населения на ранних стадиях развития государственных институтов и закрепляют это преимущество по мере роста национальной экономики.
Система неравенства оставалась крайне устойчивой в последние три десятилетия. В монографии приведено достаточно данных, свидетельствующих о бессилии применяющихся во всем мире инструментов перераспределения доходов. Григорьев в своей статье призывает совершенствовать теории: «Человечество должно определить пути развития, которые во многом будут зависеть от того, решится ли оно на реформы в сфере организации общества, в частности на шаги по снижению социального неравенства».
Финансовые системы
А. А. Курдин оценил финансовые условия по состоянию на третий квартал 2022 года в сравнении с
После кризиса финансового регулирования бо`льшая осторожность со стороны регуляторов и бо`льшие требования к коммерческим банкам повысили надежность и устойчивость финансовой системы. Не в последнюю очередь благодаря этому те шоки, которые мы наблюдаем сегодня, не приводят к кризисам такого масштаба, который был в
Зеленый рост
Трансформация мировой энергетики и особое внимание к вопросам климата и снижения выбросов парниковых газов ведут к неким шокам и дисбалансам мировой экономики. «Это не делает саму идею мировой трансформации энергетики плохой, но эти дисбалансы необходимо учитывать, — подчеркивает Макаров. — Европейский союз и США с точки зрения климата и глобальных выбросов играют небольшую роль. В развитых странах действительно наблюдается экономический рост при одновременном снижении прямого негативного воздействия на окружающую среду за счет инвестиций в ресурсосберегающие технологии. Вся динамика выброса парниковых газов мира последних десятилетий приходится на Китай, Индию и другие развивающиеся страны. Там судьба климата и будет решаться — слишком мала вероятность того, что они станут снижать выбросы парниковых газов в ущерб экономическому росту».
К тому же практически повсеместно в 2022 году вернулся уголь, а российский трубопроводный газ замещается сжиженным природным газом. Решение задач Парижского соглашения напрямую зависит от того, вернется ли мир к сотрудничеству и обсуждению глобальных проблем.
О. С. Бутенко
[1] Великая рецессия — период заметного общего спада, наблюдавшийся в национальных экономиках во всем мире, который произошел между 2007 и 2009 годами
