На традиционном майском семинаре Института развития общественных финансов (ИРОФ) эксперты обсудили проблематику взаимосвязи бюджетного и стратегического планирования. Разговор приобрел дополнительную остроту в связи с началом нового политического цикла в стране.
Как и было отражено в названии семинара[1], бюджетная политика находится на пороге нового этапа стратегирования. Очевидно, что после прошедших президентских выборов будет очередное уточнение долгосрочных приоритетов развития страны. А значит, вновь встанет вопрос об эффективности инструментов реализации этих целей: насколько взаимоувязаны стратпланирование и бюджетный процесс? Каково реальное влияние долгосрочных планов на бюджеты (в том числе региональные)? Насколько длинными и точными могут быть бюджетные прогнозы?
Стратпланирование состоялось как механизм: почти 10 лет действует специальный Закон № 172‑ФЗ, принят указ Президента РФ от 8 ноября 2021 года № 633 «Об утверждении Основ государственной политики в сфере стратегического планирования в Российской Федерации». Оно в обязательном порядке осуществляется на всех уровнях власти. Тем не менее, несмотря на долгую историю вопроса, степень взаимного влияния стратегического планирования и бюджетной политики остается неоднозначной.
Связь есть, но...
По мнению директора ИРОФ В. В. Климанова, на каждом из этапов стратегического планирования можно проследить связи с бюджетным процессом — правда, со многими но. «Еще на этапе целеполагания мы должны понимать объем финансовых ресурсов, необходимых для достижения формулируемых целей. Но делается ли такая оценка — большой вопрос. Далее, на этапе прогнозирования предусмотрено составление бюджетного прогноза. Но этот прогноз во многом формальный документ: он просто должен быть. Что касается этапа непосредственного планирования и программирования, то именно на нем формируются госпрограммы, являющиеся одним из преломлений бюджета. Но здесь, как мне кажется, теряется смысл стратпланирования как такового, — отметил эксперт. — Если смотреть с другой стороны и искать стратегические элементы в бюджетном процессе, то, конечно, мы их там обнаружим. Так, этап составления и рассмотрения бюджета всегда сопровождается среднесрочными планами в виде основных направлений бюджетной и налоговой политики. На этапе исполнения бюджета мы всегда отслеживаем, как оно ложится на решение долгосрочных задач. Тем более эта связь есть на этапе подготовки и утверждения отчетности об исполнении бюджета. Вопрос в том, есть ли тут возможность для дальнейшего совершенствования, для развития этих связей».
Не добавляет ясности и различный статус стратегических и бюджетных документов. Логически, на вершине «пирамиды» должна находиться стратегия, затем — государственные программы и проекты, и уже потом — бюджет, в котором все они находят отражение. Однако практика стратегирования такова, что бюджет принимается в форме закона, вслед за ним принимаются подзаконные акты, которыми и утверждаются все госпрограммы и проекты. При этом стратегия часто остается просто декларативным документом. Получается, что стратегия первична, но юридически все же главенствует бюджет.
Полная версия статьи доступна подписчикам журнала «Бюджет»
Оформить подписку Войти
