Тренды цифровых технологий в бюджетных процессах 2025+

Как меняется мир информационных технологий, какие тренды цифровизации государственного управления и бюджетных процессов актуальны сегодня, что могут новые технологии и, главное, на что обратить внимание в 2025 году — обо всем этом рассказал руководитель международных проектов, эксперт в области эффективности цифровых технологий и кибербезопасности, топ-менеджер группы компаний «Кейсистемс» Сергей Николаевич Сергеев.

Мир меняется, и это интересно

Вера в технологии — это тренд современности, но можете ли вы в полной мере утверждать, что потенциал «цифры» и цифровых данных у вас реализуется в полной мере? Конечно, масштаб цифровизации уже впечатляет, но мы каждый раз понимаем, что можно сделать еще больше. Например, что же мешает полностью отказаться от передачи бумажных документов где бы то ни было или каждый день и на всех уровнях управления использовать аналитические панели вместо громоздких отчетов... Этот список можно продолжить, одновременно понимая, что требуются планомерная работа и соотнесение финансовых вложений в ИТ с экономической отдачей от их применения.

Бюджетным процессам в некотором роде повезло, технологии «регионального электронного бюджета» к моменту резкого обострения повестки технологического суверенитета в 2022 году в России уже были преимущественно отечественными, за исключением отдельных компонентов, да и те уже замещены. На остальном рынке ИТ, к сожалению, пока остаются нерешенные проблемы с качеством и безопасностью российских разработок.

Я расскажу вам о трендах цифровизации, технологических рисках и об актуальных курсах развития в направлении дальнейшей цифровизации бюджетных процессов на 2025 год и далее.

Управленческие показатели вместо отчетности?

Типовая отчетность, получаемая в информационных системах, на практике сопровождается набором дополнительных форм, содержащих управленческие показатели в интересах тех, кто такую отчетность собирает. Зачастую именно управленческую отчетность и соответствующие показатели приходится собирать из нескольких источников, пересчитывать и даже просто вводить вручную. Почему так происходит и каков запрос от государства на развитие системы управления, основанной на данных?

Вариантов два: централизованная учетная система или интеграция систем для сбора данных. В любом случае один из главных запросов Минфина России — сделать доступными первичные учетные данные информационных систем и обеспечить их прослеживаемость до документов, имеющих юридическую силу. Иными словами, мы хотим получать, например, не формы месячной отчетности, а учетные данные с меньшей задержкой (вплоть до ежедневной) и уже потом на их основании считать все варианты требуемых показателей.

Вариант, основанный на технологической интеграции, в той или иной мере последовательно реализуется в интересах наполнения портала budget.gov.ru, запланирован сбор данных бухгалтерского учета в «Электронный бюджет» и т. д. На региональном уровне в 2025 году будут очень востребованы собственные инструменты централизованного сбора данных и, соответственно, аналитического обеспечения работы руководителей всех уровней.

Выражу свое профессиональное мнение: главные препятствия для внедрения системы управления на основании данных — это:

1) качество первичного учета на всех этапах бюджетного процесса;

2) общая эффективность и степень автоматизации бизнес-процессов;

3) глубина применения цифрового документооборота;

4) вопросы обеспечения информационной безопасности.

Акценты цифровизации региональных бюджетных процессов в 2025 году просто необходимо сместить в этих направлениях с учетом федеральных трендов (таблица).

Таблица. Тренды цифрового развития России и акценты цифровизации региональных бюджетных процессов в 2025 г.

Цифровой документооборот: 100-процентное покрытие

Цифровая форма взаимодействия и, соответственно, электронная форма документов — это именно то, без чего невозможно качественно улучшить аналитику данных, потому что значение каждого показателя должно прослеживаться до документа, имеющего юридическую силу. Более того, именно с электронной машиночитаемой формой документа мы связываем эффекты повышения скорости выполнения транзакций, исключения ручного ввода и снижения числа ошибок. Для дальнейшей цифровизации бюджетного процесса необходимы сквозная автоматизация транзакций и юридическая сила не только электронных документов, но и цифровых данных.

Наши возможности в этой сфере, к сожалению, существенно ограниченны: необходимо нормативное регулирование таких вопросов, как долговременная сохранность документов, дистанционное (облачное) подписание документов, статус специальных операторов электронного документооборота и др. Кроме того, зачастую напрочь отсутствует мотивация специалистов на местах к переходу на электронные формы документов и цифровое взаимодействие. Я знаю, насколько это сложная сфера, поэтому не так уж они и не правы.

Важно знать, что уже сейчас есть возможность внедрения технических средств, существенно улучшающих ситуацию с долей документов, переведенных в машиночитаемую электронную форму, а также с обеспечением полного жизненного цикла электронного документа, включая цифровое межсистемное взаимодействие, удобное и безопасное подписание и сохранение юридической силы на длительный срок. В сфере госфинансов этот показатель можно довести до значений, близких к 100%. Предполагаю, что в 2025 году будут массово реализовываться такого рода организационно-технические проекты, более детальную архитектуру такого решения я еще опишу в будущих публикациях.

Кибербезопасность: как никогда актуальна

Можно ли быть уверенным в защищенности информационной системы? Финансовая система должна работать непрерывно, без сбоев и простоев, поэтому и обеспечение информационной безопасности цифровых бюджетных процессов — это тоже непрерывная и каждодневная работа. К сожалению, кибератаки сегодня тоже продолжаются непрерывно, как говорится, без перерывов и выходных, поэтому тренд 2025 года — это обеспечение кибербезопасности комплексно и круглосуточно. Составляющих ее элементов несколько.

Во-первых, это безопасность поставляемого программного обеспечения на предмет отсутствия уязвимостей (РБПО — разработка безопасного программного обеспечения) и в отношении безопасной модели взаимодействия с поставщиками. Кибератаки через поставщиков и за счет эксплуатации уязвимостей в информационных системах — это самый весомый риск, приводящий к очень тяжелым последствиям, и ФСТЭК России закономерно повышает требования и к владельцам ИС, и к разработчикам ПО.

Во-вторых, требования к архитектуре информационной безопасности в составе ИС быстро движутся в сторону более системного и комплексного подхода, с учетом новых рисков, связанных с импортозамещением ИТ. Вероятно, будет изменен приказ ФСТЭК № 17, определяющий меры защиты информации государственных ИС. Значительные и важные изменения давно назрели, обсуждается проект документа, и в 2025 году нам предстоит большая работа.

В-третьих, непрерывность и устойчивость системы защиты обеспечивается за счет непрерывного мониторинга состояния ИТ-инфраструктуры на предмет противодействия угрозам и хакерским атакам (направление SOC — security operation center). Защита должна быть динамической, реагировать на угрозы специалисты должны 24×7, кроме того, информация об инцидентах должна передаваться в среду ГосСОПКА.

Таким образом, кибербезопасность — это критически важный вопрос, который потребует особого внимания в 2025 году. Как обеспечивать защиту информации непрерывно и эффективно, но при этом в рамках разумных бюджетов? Соответствующие решения для финансовых органов и ОГВ тоже развиваются, и мы обязательно вас с ними познакомим в будущих публикациях.

Эффективность госуправления: делаем по уму

Возможности технологий огромны, но эффект от их применения всегда ограничен, и нужно проделать немало работы для получения отдачи от инвестиций в ИТ. Главные ограничения всегда в людях: в организационных структурах и в желании или нежелании применять новые технологии. А можно ли как-то определить, эффективно ли организована работа и можно ли с помощью технологий в цифрах показать и доказать эффективность бизнес-процессов в ОГВ, в учреждениях и в подразделениях?

Суть вопроса и ключевой современный тренд — гиперавтоматизация и прикладная прослеживаемость (затейливые термины от компании Gartner), то есть способность автоматизировать и перевести в «цифру» каждую операцию, каждый нюанс, каждую деталь в работе людей. Очень важно понимать, что цифровая трансформация должна не только автоматизировать, но и менять, оптимизировать бизнес-процессы, рассматривая их как сквозную цепочку событий, приводящих к реализации полномочий ОГВ. Движение в этом направлении усилится в 2025 году, и будут существенные сдвиги за счет новых технологий и регуляторных требований к системе государственного управления. Перестройке подлежат действия людей (обязанности, мотивация, квалификация), процессы (действия, правила, оценочные показатели) и технологии (программное обеспечение, электронный документооборот, искусственный интеллект и др.)

Одна из технологий — это интеллектуальный анализ процессов (process mining), который позволяет, например, оценить реальную нагрузку (до секунды) на специалистов в сравнении с аналогичными должностями в той же структуре или в аналогичных учреждениях. Понять, где в процессе лишние этапы, почему документ «ходит по кругу», а где, наоборот, недостаточно контроля. Измерить, дают ли технологии ожидаемую отдачу, понять, где «бутылочное горлышко» в ходе работы, где квалификации исполнителей недостаточно и необходимо дополнительное обучение.

Следующий шаг — периодический цифровой аудит процессов и планомерные улучшения, которые видны на графиках, в числовой (качественной и количественной) оценке эффективности бизнес-процессов. Такие данные, как правило, и сегодня очень востребованы, впечатляют руководителей всех уровней, которые видят их результаты впервые. Соответствующие проекты будут в тренде в 2025 году и далее.

И напоследок еще об одной технологии. В 2024 году мы получили возможность наконец убедиться в огромных возможностях искусственного интеллекта (ИИ), и, надо сказать, мир уже никогда не будет прежним: многие новые технологии так или иначе будут содержать или будут основаны на технологиях ИИ. Хотя, честно говоря, ИИ еще не столь зрелая технология, как, например, средства электронного обмена или системы аналитики данных, однако развитие этой сферы идет впечатляющими темпами. ИИ сегодня стал фактором мировой конкуренции между ведущими мировыми державами, и Россия вступила тоже в эту гонку.

Выводы

Уже не удивляюсь, когда финансисты-руководители и даже высшие должностные лица в своих выступлениях применяют профессиональную терминологию из сферы ИТ. Удивительно другое: почему уровень зрелости управления с применением ИТ растет не так быстро, как нам бы всем того хотелось.

Фокус усилий сегодня должен быть направлен не только на эффективность и безопасность ИТ, но и на реализацию самой передовой технологической повестки, этим нам и предстоит заниматься в 2025 году и далее. Группа компаний «Кейсистемс» продолжает развивать свои решения, ищет способы применения новых информационных технологий в бюджетном процессе. Каждое из описанных мной направлений мы готовы детально обсуждать вместе со всеми заинтересованными лицами.

Своей миссией считаю доносить подробную и актуальную информацию о том, как на практике реализовывать проекты по цифровой трансформации госуправления и эффективно применять «цифру» в работе. Главное — продолжать всесторонний диалог, обсуждать практические приемы и реальные эффекты от реализации проектов, делиться опытом, поэтому я буду рад любой обратной связи.