— Сергей Борисович, наконец-то наметились признаки оживления мировой экономики и соответственно улучшения ситуации на российском рынке: рост цены на нефть, укрепление курса рубля… Может ли это стать поводом для позитивных прогнозов?
— Я не разделяю точку зрения, согласно которой если цена на нефть стала расти, то начинает подниматься мировая экономика. Да, цена на нефть за последние два месяца существенно выросла, но есть ряд настораживающих факторов, говорящих о том, что к осени цены изменятся.
Во-первых, ситуация соотношения спроса и предложения нефти далека от радужной. Экономики развитых стран — основных потребителей энергоресурсов продолжают сокращаться: США в глубоком кризисе, Япония в стагнации. Тот небольшой рост, который сегодня наблюдается в Китае, недостаточен для экономики этой страны. Таким образом, роста спроса на нефть ожидать не приходится.
Во-вторых, некоторое время назад ряд латиноамериканских стран полностью застраховали свой нефтяной экспорт по цене 60 долл. за баррель — это означает, что вся их нефть выкуплена крупнейшими мировыми финансовыми институтами и нефтяными компаниями. Эти накопленные очень серьезные запасы нефти хранятся в подземных хранилищах и танкерах и ждут своего покупателя. Большинство экспертов сходятся во мнении, что при цене 60 долл. за баррель при текущем отсутствии глобального экономического роста произойдет просто затоваривание рынка нефтью. Экономический спад в сочетании с избытком предложения нефти будет способствовать понижению цены на нее.
В-третьих, по данным NYMEX, на июль количество контрактов по цене 40 долл. за баррель в два раза превышает количество контрактов по цене 70 долл. за баррель. Рынок имеет отчетливый понижающий тренд.
Поэтому раздается все больше голосов о том, что падение цены на нефть неизбежно. При текущем состоянии экономики 40 долл. за баррель — это, вероятно, объективная цена нефти. Однако если появятся данные, говорящие о росте экономики, то ситуация, конечно, изменится.
— И как это отразится на экономике России? По всей видимости, неизбежна вторая волна кризиса?
— Российский финансовый рынок зависит от двух факторов: цены на нефть и увязанных с ней международных потоков капитала. Высокая цена на нефть, рост курса рубля, высокие процентные ставки вызывают желание у международных инвесторов заниматься арбитражем между процентными ставками в разных валютах. Складывается обратная ситуация — инвесторы уходят. При этом российские инвесторы ведут себя точно так же, как и иностранные.
Вследствие углубления экономического спада в России нарастает объем плохих кредитов в нашей банковской системе. К началу зимы по самым пессимистичным прогнозам объем плохих кредитов в банковской системе может достичь порядка 40 % балансов банков. А это означает усыхание их балансов, проблемы с капиталом, совершенно другую ситуацию с соблюдением нормативов Центрального банка. Банки будут не в состоянии покупать те объемы ценных бумаг, которые они могут позволить себе покупать сейчас.
— Как же действовал Комитет заимствований в этой ситуации?
— В этой кризисной ситуации мы поняли, что действовать в соответствии со сценариями, которые были предусмотрены ранее — большие эталонные выпуски, длинные сроки размещения, низкие процентные ставки, — конечно, уже нельзя. Реальность такова: надо платить те процентные ставки, которые требует рынок, и учитывать высокую волатильность процентных ставок, курса рубля, так как неуверенность в курсе рубля вызывает мощные колебания валютного рынка.
Мы первыми «открыли» долговой рынок в январе и далее регулярно с интервалом в две недели проводили аукционы и операции по доразмещению облигаций со сроками погашения от 1 года до 3,5 лет. Москомзайм с самого начала объявил участникам рынка, что именно так и будет действовать в связи с большой программой заимствований на этот год и не очень оптимистичными взглядами на будущее. Наши первые размещения шли не очень хорошо в условиях, когда была возможность зарабатывания денег в ходе «плавной девальвации рубля».
В интересах сохранения стабильности государство в лице Центрального банка часть валютных резервов постепенно перераспределило в банковский и корпоративный сектора, которые являются клиентурой банка. Инвестиции в рублевые инструменты были на тот момент непривлекательны. Однако жизнь показала, что выбранная нами тактика и стратегия оправдались. Когда девальвация закончилась и наметился обратный процесс курса роста рубля, то банки и инвесторы стали уменьшать свои позиции в валюте, переходить в рубли и искать возможности для инвестиций. Мы отмечали, что от аукциона к аукциону рос интерес к облигациям Москвы не только у государственных банков, но и у банков с иностранным участием. В последующем к ним примкнули частные коммерческие банки, инвестиционные и управляющие компании. В тот момент инвестировать по рыночным ставкам, кроме как в облигации Москвы, было попросту не во что. В результате спрос на наших последних аукционах (апрель-май) был высоким и более чем в два раза превышал предложение.
— И что же стало результатом этих действий?
— По состоянию на май мы привлекли 52,4 млрд руб. — это абсолютный рекорд за все годы нашей работы, мы никогда не занимали так много в течение одного года, тем более в неблагоприятных рыночных условиях. Однако в связи с необходимостью компенсировать сокращение доходов бюджета, сохранить городскую инвестиционную программу в июне при корректировке бюджета было принято решение увеличить программу заимствований на 35 млрд руб. Таким образом, по итогам 2009 г. общий объем привлечений должен составить более 90 млрд руб.
— Что Москомзайм планирует на перспективу?
— Мы будем выполнять увеличенную программу заимствований: продолжим действия, оправдавшие себя в первой половине текущего года, когда мы максимально быстро размещали весь выпуск и после этого оставляли его полностью на волю рынка, никак не вмешиваясь в его рыночную жизнь. Конечно, я ожидаю, что возникнет конкуренция со стороны корпоративных эмитентов первого эшелона и со стороны федерального правительства, которое продолжит свою программу заимствований.
Мы предложим рынку более «длинные» облигации. В основном это будут бумаги, погашаемые в 2013 и 2014 гг. Если часть означенных выпусков не разместим в текущем году, то этот объем перейдет на следующий год. Начало уже положено: 24 июня успешно проведены аукционы по размещению облигаций 61 и 62 выпусков. Несмотря на негативный фон и сложную обстановку на рынке, в бюджет города привлечено еще около 20 млрд руб.
Увеличение объема краткосрочного московского долга — мера вынужденная, Рейтинговые агентства смотрят на это негативно. Однако мы наращиваем долг так, что на ближайшие три года объем ежегодных погашений не превышает 30 млрд руб. При условии, что объем доходов бюджета составит планируемую цифру в 970 млрд руб, московский долг может вырасти до 216 млрд руб., что составит около 23 % от бюджетных доходов текущего года.
— Возможно ли в этом году какое-то оживление на рынке субфедеральных и муниципальных бумаг?
— Теоретически это возможно. Если конъюнктура рынка будет более или менее стабильной, то на рынке появятся и другие регионы, наиболее кредитоспособные, с наименьшим уровнем кредитной задолженности. В целом я не исключаю сделок по рефинансированию долга. Однако убежден, что каких-то массовых выходов на рынок регионов, а тем более муниципалитетов, ждать не стоит. Для них это очень трудно и очень дорого.
— Значит, в Москве все относительно благополучно?
— Несмотря на большой секвестр, у Москвы огромный бюджет, низкий уровень долга и накопленная большая подушка ликвидности. Экономическая политика города продолжает оставаться инвестиционной. Я думаю, если кто и начнет в России выходить из кризиса, то быстрее всего это сделает Москва как раз во многом за счет инвестиционных расходов.
Конечно, Москва пострадала от кризиса очень серьезно в силу концентрации здесь крупных сырьевых налогоплательщиков. Произошел очень сильный спад в налоговых доходах: упала прибыль корпораций и сбор подоходного налога. Поэтому и было принято решение увеличить программу заимствований и пустить привлеченные средства на инвестиционную программу. Да, мы платим дорого сейчас, но это позволяет сохранять положительную экономическую динамику, финансировать инвестиционные программы, сохранять рабочие места.
