Весь этот период он пытался доказать актуальность тех принципов, которые сейчас называются энергоэффективностью. Проводил скрупулезное энергетическое обследование всех разрабатывающихся под его руководством систем — то, что сегодня стоит на повестке дня под названием «энергосервис». Потом жизнь сделала крутой вираж, и Георгий Михайлович заинтересовался проблемами размещения госзаказа. Работа в этом направлении тоже пошла успешно. Он разработал оригинальные образовательные программы и методические концепции подготовки кадров в этой области. По этому направлению опубликовано более 80 научных работ. Рассказом о своей необычной, насыщенной событиями судьбе, а также мыслями о становлении системы госзаказа в России с читателями «Бюджета» делится научный руководитель «Специализированного центра — конкурсные торги (тендеры)», профессор кафедры Инженерного менеджмента МЭИ Г. М. Веденеев.
— Георгий Михайлович, у вас очень интересный жизненный путь: сейчас вы возглавляете Центр по обучению организации процесса госзакупок, а ведь много лет ваша судьба была тесно связана со стратегической отраслью, вы непосредственно принимали участие в проектировании оборудования для космических аппаратов…
— До 1994 года я входил в состав многочисленной армии разработчиков военно-промышленного комплекса и занимался системами электроснабжения автономных объектов — малых ракетных систем, ракетоносителей, космических аппаратов. Я участвовал в таком передовом проекте, как создание атомной электростанции на борту космического аппарата, и ее запуск успешно состоялся. Причем в этом направлении мы обогнали американцев: наши системы электроснабжения были лучше по многим показателям. Правда, потом было принято политическое решение приостановить эти работы. Атомная электростанция в космосе — это было немного рано, да и дорого.
Работал наш коллектив эффективно, об этом можно судить по результатам. У меня много авторских свидетельств — того, что сейчас называют патентами, я стал Заслуженным изобретателем России, докторская диссертация тоже связана с разработкой новых структурных и схемных решений для сложных технических систем. Одной из них, например, была разработка и внедрение метода глубокого секционирования, обеспечивающего надежность мощных энергоустановок близкую к 1. Это является предметом моей инженерной гордости, так как аппаратура, которую мы делали, никогда не отказывала, хотя все говорили, что такое в принципе невозможно. Важной составляющей своего имиджа считаю тот факт, что большинство авторских свидетельств (патентов) я получил за внедренные изобретения. Получать патенты на те изобретения, которые еще не внедрены, можно было бесконечно. Идей у нас было много, но мы считали, что это неинтересно, если не решается новая практическая задача. По сути мы занимались инновационным производством, то есть внедрением научных разработок.
— Как же так получилось, что при такой увлеченности вы ушли из этой сферы?
— Когда перестал существовать Советский Союз, все стали кричать, что потеряли работу: нет заказов, разваливается система... А я не согласен с формулировкой, что прикладную науку в России развалили. Просто люди не искали подходящего решения, не пытались что-то сделать. Те, кто хотел работать, работали, мы продолжали нашу исследовательскую деятельность. Все наши технологические мощности — а у нас было очень серьезное, специфическое оборудование — продолжали работать. И когда я говорил в кругу «красных директоров», что у нас нет проблем, мне никто не верил.
Могу сказать, что более счастливого внутреннего состояния удовлетворенности своей работой, чем в тот период, я не помню. Мне нравилось, что люди начали активно действовать, причем сами! До этого нужны были постоянные усилия, чтобы проверять, контролировать, заставлять кого-то, выслушивать объяснения, задавать вопросы, заранее зная ответы… А тут люди стали приходить с реальными, а не надуманными проблемами!
В тот период все стали сдавать в аренду большие помещения, естественно, за деньги — «коллектив же надо кормить». И я, пожалуй, единственный сдавал фирмам только небольшие помещения и бесплатно, но с условием, чтобы эти фирмы делали заказы нашему производству. Наверное, меня считали ненормальным. Но я понимал, что выиграю в конечном счете гораздо больше. Те фирмы, которые начали приспосабливаться к нашим условиям аренды, придумывать, как можно задействовать наше оборудование в своей деятельности, тоже остались в выигрыше.
Я стал своего рода белой вороной, мне говорили: «Не может быть, что ты бесплатно сдаешь помещения, и все замечательно, так не бывает!» Я почувствовал, что начала накатывать волна на нашу организацию. Мне не хотелось ругаться с людьми, с которыми я много лет «просидел в одних окопах», но, с другой стороны, такая ситуация для меня оказалась неприемлемой. Жизнь через несколько лет подтвердила мою правоту. У многих сдававших помещения, стали возникать серьезные проблемы с арендой, когда арендаторы осуществляли по сути захват зданий: строили забор, делали отдельный въезд... А идти жаловаться-то некому!
Параллельно с ведением опытного производства я преподавал в Московском энергетическом институте, который в свое время окончил. Мне нравилось преподавать, к тому же у меня был «шкурный» интерес: я отбирал перспективных студентов, которых уже хорошо знал, чтобы они работали на нашем производстве. В это время был конкурс 0,9 человека на место (когда я поступал в институт, конкурс был 19 человек на место). Ректор института стал искать способы, как увеличить приток студентов. И тогда было принято решение создать кафедру Инженерного менеджмента — для подготовки квалифицированных менеджеров, которые умеют управлять и при этом разбираются в технике. Потом появилась идея создать на этой кафедре направление по изучению принципов размещения государственного заказа, и я начал заниматься этим направлением. Мне понравилась идея, что образование будет нацелено на определенные задачи, подготовку специалистов для конкретной сферы, а не просто абстрактное обучение. Я был уверен, что сфера госзаказа очень перспективна. Было очевидно, что нужно выстраивать систему госзакупок, как это существует в других странах мира. И в 1998 году был создан наш «Специализированный центр — конкурсные торги (тендеры)» (www.sckt.ru — Прим. ред.).
Кстати, при изучении этой темы я обнаружил один примечательный факт: оказывается, когда в 30-е годы ХХ века международная организация инженеров-консультантов проводила отбор и составляла типовой образец закона о госзакупках, российский дореволюционный закон по госзакупкам был выбран в числе четырех лучших. В нашей же стране тогда была создана плановая экономика с совершенно другими принципами деятельности.
— Вы упомянули о необходимости целевой направленности образования, подготовке конкретных специалистов. Вы считаете, что в нашей стране соблюдается этот принцип?
— Это непростой вопрос, который сейчас стоит чрезвычайно остро. Но истоки недостатков существующей системы образования надо искать в прошлом. Я в корне не согласен с мнением, что система образования в СССР была очень хорошей. На каждого студента тогда тратилась одинаковая сумма бюджетных средств, при этом из 100 человек выходило несколько толковых, талантливых специалистов, а остальные потом лишь папки носили, и получается, что на них не нужно было тратить столько средств. Гораздо лучше выделить одного-двух талантливых, перспективных студентов и на них потратить в два раза больше, это была бы эффективная трата бюджетных средств.
До сих пор студенты предпочитают не живую дискуссию, обсуждение, работу на семинарах, а лекции, чтобы их записывать под диктовку. Это сформировавшийся менталитет. Я, например, не даю студентам даже готового списка литературы, потому что в жизни так не бывает: чтобы решить проблему, посмотри такие-то книги. Приходится самостоятельно искать ответы на вопросы, и такое мышление надо вырабатывать с юности. Существующая система образования воспитывает исполнительскую функцию в людях, это наследие тоталитарной системы, в которой люди должны были быть винтиками общего механизма. Сейчас необходимо воспитывать в людях исследовательскую, творческую жилку.
— Как, на ваш взгляд, все эти годы развивалась система госзаказа, какие у нее преимущества и недостатки?
— Я считаю, в отличие от широко распространенной точки зрения, что она развивается блестяще. Ее ругают со всех сторон, потому что она непривычна. Я поддерживаю Закон № 94-ФЗ за единственную фразу в нем — что поставщику дали право пожаловаться, и контракт не подписывается до того момента, пока не будет разрешен конфликт. Самое главное, чтобы работал этот принцип, а все остальное сто раз изменит сама жизнь. Если вспомнить поговорку «На то и щука в пруду, чтобы карась не дремал», то в системе госзакупок щука — это поставщик, но он этого еще не осознал. Осознание это хотя и медленно, но приходит и заказчики все больше начинают учиться не по принуждению, а так как их начинает щипать щука-поставщик. И этот процесс сейчас очень активно набирает силу.
У программистов есть такая примета: если созданную программу стали копировать без лицензии, нелегально, значит она хорошая. Так и на рынке госзакупок: если появились мошенники, это хороший сигнал, значит сфера активно развивается. Федеральный закон № 94-ФЗ — процедурный, он задает жесткие, четкие правила игры. Конечно, кому-то это может не нравиться.
Сейчас идет процесс полного перехода на электронные аукционы. Это очень серьезный шаг, и он может иметь положительную отдачу, хороший результат, но нужен поистине титанический труд. Другого пути все равно нет: бюджетные деньги должны тратиться по жестким правилам, но в ходе игры правила нарабатываются, меняются, и это в данном случае нормально.
В реальности сейчас на госзакупки тратится бюджетных средств в два-три раза больше, чем должно быть по рыночным ценам. Как с этим справиться? И тут мы приходим к способу формирования бюджета. Необходимо постоянно вести мониторинг рынка, рыночных цен, и при формировании бюджета его учитывать. И тогда окажется, что та продукция, на закупку которой выделяли 100 тысяч рублей, на самом деле в прошлом году стоила 50 тысяч, а сейчас стоит 40 тысяч. Рецепт прост: если экономика рыночная, то нужно исследовать рынок. Понятно, что это каждодневный кропотливый труд, но только это даст нужный эффект, все остальные разговоры об ориентированности бюджета на результат будут пустым звуком. Поэтому я и считаю правильной позицию Закона № 94-ФЗ: начальная (максимальная) цена контракта должна формироваться исходя не из выделенного бюджета, а из рыночных цен.
— Больше всего нареканий к Закону № 94-ФЗ из-за того, что он сконцентрирован на формировании цены контракта и экономии бюджетных средств, а вопрос качества в нем никак не прописан…
— Это позиция заказчиков, которые пока еще не привыкли сами заботиться о качестве. Закон № 94-ФЗ помогает заказчику, в этом отношении он замечателен. Проблема только в том, что заказчик не умеет, а часто даже не хочет, не считает нужным писать хорошее техническое задание, которое надо грамотно составлять и в нем прописывать все необходимые параметры качества. Зачастую ТЗ составляют по принципу: «я хочу, чтобы не болело» или «чтобы было красиво».
К составлению технического задания нужно привлекать экспертов, специалистов, которые разбираются в нюансах, это очень важно. Могу с гордостью сказать, что наш Центр разработал типовое техническое задание с четко прописанной структурой, которое может стать удобным подспорьем при составлении ТЗ, оно опубликовано в нашем сборнике «Составление технического задания для размещения государственных и муниципальных заказов. Особенности составления по видам закупок, инструкции по формированию, шаблоны, примеры».
Вообще, на мой взгляд, в России только приходит понимание очень важной идеи: все законы должны писать специалисты, работающие в конкретной области, а не чиновники или депутаты. Чиновник, управленец должен организовать этот процесс, а заниматься разработкой законодательства должны специализированные профессиональные сообщества. Возьмем, к примеру, строительную отрасль: свой вариант закона напишут строители, другой вариант — заказчики строительства: у них прямо противоположные интересы. После того как они передерутся, что-то стоящее получится, и лучше этого никто ничего не придумает! Потом чиновники накладывают свои штрихи — политические, стратегические линии, и получается хороший закон. Весь мир живет так, мы пока к этому не привыкли.
Минэкономразвития, например, сейчас занимается разработкой очень важной идеи: созданием Федеральной контрактной системы. Пока речь идет о небольшой ее части, касающейся госзакупок. Работает оно с аналитическими организациями, различными центрами, которые занимаются исследованием закупок. Там работают умные люди, но они не практики контрактной системы. На Западе эта система нарабатывалась десятилетиями, а мы хотим насадить ее «сверху»!
Конечно, что-то из этого получится, но станет ли это «что-то» началом большого и значительного процесса, с нормальными на первоначальном этапе детскими болезнями, или же дискредитацией хорошей идеи, пока непонятно. Вместе с тем, я убежден: любые ошибки — это просто замечательно! Как у А. С. Пушкина: «И опыт, сын ошибок трудных…» Без ошибок нет опыта, синяки и шишки необходимы для развития и движения вперед.
Справка «Бюджета»
Георгий Михайлович ВЕДЕНЕЕВ, научный руководитель СЦКТ, доктор технических наук, профессор кафедры Инженерного менеджмента МЭИ(ТУ), Заслуженный изобретатель РоссииРодился 18 октября 1933 г.
В 1958 г. окончил Московский энергетический институт.
С 1958 г. работал на предприятиях оборонной промышленности, пройдя путь от инженера до заместителя генерального директора, стал высококвалифицированным специалистом
в области энергетики летательных аппаратов и проблем системного проектирования.
В 1996 г. возглавил рабочую группу кафедры Инженерного менеджмента МЭИ (ТУ) по изучению проблем размещения государственного заказа на конкурсной основе.
В 1998 г. в составе первой группы, сформированной Правительством РФ для обучения в сфере размещения госзаказа, прошел профессиональную переподготовку в Высшей школе экономики (Государственный университет) по преподаванию дисциплин по направлению «Управление закупками продукции для государственных нужд».
С 1998 г. научный руководитель «Специализированного центра — конкурсные торги (тендеры)».
Награды: орден Трудового Красного Знамени, орден Знак почета, почетные грамоты Минавиапрома СССР, знаки «Лучший
в профессии» по итогам пятилеток, «Лучший изобретатель Москвы».
Автор более 260 печатных трудов, из которых более 80 —
в сфере размещения государственных заказов. Входит в состав Гильдии отечественных специалистов по государственному
и муниципальному заказам. Имеет сертификат Международной организации труда (МОТ) и является автором учебного модуля для поставщиков, разработанного по заказу данной организации.
