Каждый регион России имеет свое лицо. Каждый по-своему неповторим… Сегодня речь пойдет о Воронежской области, поскольку биография нашей страны без нее не будет полной. Воронежская земля прежде всего славна своими людьми. Воронежские корни- у музыканта с мирным именем Мстислава Ростроповича и не менее знаменитого писателя Самуила Маршака, один из крупнейших книгоиздателей императорской России Алексей Суворин родился на Воронежской земле. В отечественную летопись золотыми буквами вписаны имена историка Николая Костомарова и художника Ивана Крамского. Много интересных и значимых фигур и у нынешнего поколения жителей области. Да и сам губернатор Воронежской области Владимир Кулаков самым главным богатством воронежского края считает своих талантливых земляков. Так прямо и говорит: «У нас в области нет нефти, газа, но зато у нас есть главное богатство – люди, их светлые головы. Огромный научный потенциал Воронежского региона, разработки в сфере высоких технологий – это путь, уготованный области судьбой. А задача власти – создать людям наиболее оптимальные условия на этом пути».
— Владимир Григорьевич, с чего вы начинали создавать эти условия? Вы — один из генералов, ставших руководителем субъекта Федерации, которому избиратели доверили руководство областью на второй срок.
С какими иллюзиями вы расстались за четыре года, какими взглядами не поступились на этом посту?
- Я никогда не стремился стать губернатором. У меня была нормальная служба, Управление Федеральной службы безопасности по Воронежской области было на хорошем счету. Но в 2000 году ко мне с открытым письмом обратились более двухсот моих земляков, среди которых были представители самых различных профессий и социальных групп: руководители предприятий, рабочие, банкиры, предприниматели, работники культуры, образования. Они просили меня баллотироваться на должность главы области, и задача
ставилась передо мной согласно потребностям того времени — на вести порядок в регионе, охвачен ном системным кризисом.
Социально-экономическая ситуация тогда была предельно накалена, долги по заработной плате, по детским пособиям исчислялись сотнями миллионов рублей. Финансовая система была абсолютно не сбалансирована. О бюджете и говорить нечего. Существовал «набор» денег в казне, которым затыкали дыры в экономике. Промышленность находилась в упадочном состоянии, треть пахотных земель в области совсем не обрабатывалась, рентабельными были лишь 4% хозяйств. Из-за нехватки финансовых средств сельские Дома культуры оказались под замком.
После выборов я подобрал новую команду. Мы приняли жесткую систему отслеживания финансов. Без дополнительных ресурсов сумели в кратчайшие сроки погасить долги по заработной плате. Перестали давать освобождения от налогов, как промышленным, так и аграрным предприятиям. Прекратили поддерживать село в том виде, в котором это делало предыдущая администрация. Она занималась тем, что равномерно делила заложенные в бюджет 700 млн. рублей на 700 существующих в области хозяйств. Деньги растекались, быстро заканчивались, а аграрные проблемы не решались. Мы пошли по другому пути. Начали субсидировать процентные ставки сельхозпроизводителям. А кредиты они брал и в банках сами. Не сразу эта система пробила себе дорогу. С одной стороны, приходилось проводить настоящий ликбез среди руководителей хозяйств, которые привыкли отчитываться за тонны, литры, килограммы, а рентабельность и прибыль были для них чужеродными экономическими понятиями. С другой стороны, пришлось работать с банками, которые не верили в возврат кредитов селянами. Ведь взгляд на село как на «черную дыру» тогда твердо утвердился в нашей экономике.
Да, вначале всем было тяжело. Но постепенно дела налаживались. Мы одними из первых в Центральном Черноземье создали областную лизинговую компанию. А потом пошел и федеральный лизинг. Сейчас три-четыре десятка зерноуборочных комбайнов, не считая другой техники, сельхозпроизводители ежегодно получают. Но, оснащаясь технически, мы наткнулись на большую социальную проблему. В первый год на новой технике в селе некому было работать. Пьяному механизатору нельзя было доверить новую технику. Пришлось приглашать трактористов и комбайнеров из ближнего зарубежья. Глядя на приличные заработки молдаван, местные механизаторы сами начали принимать решение и кодироваться от пьянства. Земли перестали пустовать, начали обрабатываться.
— Владимир Григорьевич, социальную сферу вам пришлось возрождать параллельно с экономикой. На кого вы опирались? Воронежская область ведь очень специфичная: у вас каждый девятый житель — студент, а пенсионеры составляют 36% населения. Нет другого такого региона в России.
- Да, вы правы. У нас 36 вузов, 110 тыс. студентов, в структуре населения превалируют люди пенсионного возраста. Но изначально наш областной бюджет был нацелен на решение проблем бюджетников и социально незащищенных категорий людей. Это мое глубокое убеждение — финансово помогать нужно тем, кто по состоянию здоровья или в силу возраста I не может позаботиться о себе. Проводя первую предвыборную кампанию, я беседовал с людьми в области, которые по семь лет не получали зарплату ни деньгами, ни зерном, ни продуктами. А ведь сеяли, убирали, ухаживали за скотом. Сейчас в регионе нет такого уголка, где работники не получали бы зарплату — это даже не обсуждается. Другое дело, насколько она большая. Сейчас Главное управление по развитию предпринимательства и потребительского рынка администрации области вместе с сотрудниками правоохранительных органов проводит массовые проверки предприятий среднего и малого бизнеса, вольно трактующих налоговое законодательство. Выплачивая заработную плату своим работникам в размере 500— 700 рублей, а остальную часть денег передавая в «конвертах», предприниматели тем самым не только утаивают налоги, но и оказывают медвежью услугу своим сотрудникам, которым будут рассчитывать пенсию исходя из суммы зарплаты 500-700 рублей.
Еще я хочу сказать о том, что ежегодно мы приглашаем в администрацию на совещание инвесторов, собственников предприятий в различных отраслях хозяйства. Подписываем с ними индивидуальные соглашения, в которых четко прописано, какие обязательства администрация области берет на себя по развитию этих предприятий, а какие берут инвесторы. Скажем, собственники предприятий должны ежегодно наращивать заработную плату своим работникам как минимум на тысячу рублей ежегодно. Таким образом обеспечиваются нормальные темпы ее роста: от тысячи рублей в 2001 году до 4500-5000 рублей в нынешнем. Показательным является удвоение вкладов в отделениях Сбербанка, растет товарооборот в области.
Особое внимание уделяем мы программе газификации. Для сравнения скажу, что область в 2000 году была газифицирована лишь на 18%, теперь нам осталось газифицировать всего один район из 32. Что значит газ для села — понять нетрудно. Совсем другое качество уровня жизни селян.
Понимаете, человек должен лично на себе ощутить изменения жизни к лучшему. Людей цифры статистики мало волнуют. А вот если газ пришел к нему в дом, тогда другое дело.
— Встречный вопрос, Владимир Григорьевич, какие перемены лично на себе ощутили врачи и учителя в вашей области? И были ли для них эти перемены существенными?
- Разговор об этом начнем с исходной точки моего губернаторства — 2000 года. В большинстве сельских районов система здравоохранения была разрушена, не хватало врачей. Выпускники сельских школ были неконкурентоспособными при поступлении в вузы. Ситуацию необходимо было переломить. Первым делом мы создали 150 базовых школ для подготовки сельских ребят в специализированные вузы. Оснастили школы всем необходимым: оборудованием, учебниками, спутниковыми антеннами, поставили компьютеры с выходом в Интернет. Ввели систему школьных автобусов, чтобы из близлежащих сел ребята могли приезжать на обучение в базовые школы. В некоторых воронежских вузах мы кнели квоты. Например, в медицинской академии 105 мест ежегодно резервируются для сельских детей за счет средств областного бюджета. Ребята выступают учиться без конкурса. Нужно только на экзамене получить положительные оценки. А чтобы выпускникам было куда возвращаться, начали строить врачебные амбулатории на селе, жилье для врачей. И поехали медики в село. Даже из других регионов приезжают к нам врачи, из ближнего зарубежья. Добротные квартиры, коттеджи строятся рядом с амбулаторией, в них есть газ, водопровод. Каждая врачебная амбулатория оснащена машиной скорой медицинской помощи.
На втором этапе развития здравоохранения мы будем создавать в области 10 областных клинических больниц, оснащенных не хуже областной. На месте, в районе, будут производиться все виды лечения, за исключением пересадки органов, кардиоопераций, которые из-за сложности делают только в центральной больнице. Да, это затратно. У нас сегодня 22% бюджета идут на здравоохранение — при среднероссийских 14%. За это мы получаем нарекания от правительства, но я считаю, что снижать уровень обеспечения здравоохранения финансами, медицинским оборудованием недопустимо.
— Развиваются ли в области культура, спорт?
— Сейчас постоянно работают 96% Домов культуры. Продолжаем обеспечивать их музыкальными инструментами, оборудованием для дискотек. Следующая ступень — библиотеки, наметили обновить там книжную базу.
В прошлом году возле каждой общеобразовательной школы построили спортивные городки с футбольной, волейбольной, баскетбольной площадками, оснастили их различными гимнастическими снарядами.
— Владимир Григорьевич, какую проблему в регионе вы считаете наиболее сложной на сегодняшний момент?
— Меня беспокоит реформа местного самоуправления. Да, закон, регулирующий жизнь в муниципальных образованиях, назрел давно, более того, он как лакмусовая бумажка проявит дееспособность государственной власти.
Но объявить о введении закона — это полдела, нужна его четкая программа реализации, с конкретными источниками финансирования.
К сожалению, сегодня приходится констатировать, что большинство муниципальных образований не готово к исполнению закона о реформе местного самоуправления. Для подготовительной работы, обучения финансистов, бухгалтеров, обеспечения их компьютерами необходимо 600 млн. рублей. А для того, чтобы оснастить все 535 муниципальных образований, потребуется 2,8 млрд. рублей. Где возьмет такие деньги регион?
А ведь муниципальным образованиям за счет своего бюджета еще придется обеспечить дорожное строительство на селе. Я изложил свои предложения на заседании правительства, предложив создать территориальный дорожный фонд для строительства и содержания внутрипоселковых дорог. Проблемы с водой, строительство водопроводных сетей также на плечах местных органов власти. Этот вопрос можно снять путем консолидации средств и направлен ия их на решение этих проблем.
Если не будут в ближайшее время прорабатываться эти вопросы, то те проблемы, которые получила наша страна после введения закона о монетизации льгот, покажутся нам детским лепетом. Ведь закон о монетизации затронул небольшую часть населения, а новая реформа коснется каждого: и горожанина, и селянина.
— Владимир Григорьевич, вы руководите аграрным регионом. Почему вас так волнует проблема авиастроения? Это связано с тем, что на карту поставлена судьба Воронежского авиастроительного завода?
- Если мы намерены оставаться страной, которая декларирует свою причастность к великим державам, то, конечно, без развития авиапрома мы не сможем этого достичь. В процессе рождения новой России авиапрому была уготована нелегкая судьба, он практически подвергся суровому уничтожению, Авиационные заводы не смогли выжить, поскольку вопросами, связанными с их реформированием, занимались те же, кто руководил этими предприятиями в советское время, У них не поднималась рука подписать документ о перепрофилировании тех авиационных заводов, которые уже «лежали на боку» в условиях нехватки ресурсов, профессиональных кадров, из-за слабой технической оснащенности. Если бы тогда оставили два конструкторских бюро, пять серийных заводов, три военных, два гражданских и в них централизовали ресурсы, то сейчас все бы было по-другому. Ведь в 1990 году у нас появились Ил-96, современная по тем временам машина, Ту-204, отвечавший уже в те годы всем нынешним требованиям. Централизации ресурсов не произошло. Каждый авиазавод выживал, как мог. Стали появляться постановления о том, чтобы разрешить покупку импортных самолетов, причем с большими таможенными льготами. Деньги, заработанные на этих самолетах, — несколько I сотен миллионов долларов в год — Аэрофлот должен был направлять на развитие отечественного авиапрома. Этого не произошло.
В стратегии развития авиационной промышленности сегодня крайне актуальным является налаживание производства среднемагистральных самолетов. Потому что j ни Ту-134, ни Ту-154, ни Ая-24, ни Як-40 не отвечают международным экологическим требованиям. Кроме того, эти машины ресурсозатратам:. Альтернативу сегодня мог бы составить Аи-148, уникальная машина, которая в два раза экономичнее Ту-134. Самолет проходит сертификационные испытания, в первом квартале 2006 года они будут завершены. Впрочем, многие компании, даже не дожидаясь окончания испытаний, заказывают эти самолеты. Подписаны контракты на поставку самолетов с Красноярскими и Пулковскими авиалиниями, Аэрофлот намерен подписать контракт на 50 самолетов.
Следующий шаг развития гражданского самолетостроения — это производство с 2008 по 2015 год моделей, которые обеспечат прорыв на международные авиарынки. Цена этого вопроса — 34 млрд. долларов. Из них 60% должен обеспечить государственный бюджет, 40% — частный капитал. Отработан и механизм взаимодействия. Государственные средства планируется пустить на исследование и проектирование новых самолетов. Инвесторы-частники берут на себя функции обновления производственных мощностей, установочного парка, технологий. Они же финансируют производство через лизинговые компании. Я не скажу, что это маленькие, но это и не «надрывные» деньги для государства.
— В какой стадии находится эта работа?
- Рынок авиастроения постоянно сужается, конкуренция высокая. Причем у российского гражданского авиакомплекса политической поддержки практически никакой. Для того чтобы выжить в этих условиях, на федеральном уровне создали единую авиастроительную корпорацию. В нес входят научно-исследовательские, опытно-конструкторские, производственные предприятия. Объединенная корпорация должна, ориентируясь на перспективные направления этой работы, определить, какие авиапредприятия нужно сохранить, а какие закрыть. Я полагаю, что в первую очередь должны остаться Воронежский, Казанский и Ульяновский заводы.
- Владимир Григорьевич, я хотел бы услышать ответ на вторую часть своего вопроса относительно Воронежского авиационного самолетостроительного общества. Вот и сейчас вы назвали ВАСО первым исходя из местных интересов ?
- В технологическом плане это самый современный из всех заводов страны. Исторически сложилось так. Например, Ту-144 сначала выпускался па пашем предприятии. Впервые именно на ВАСО начали применять сотовые панели,
клееные материалы, полимеры. Потом завод работал над Ил-86, Ил-96, Был существенно обновлен парк, оборудование, подготовлены высококлассные кадры. На ВАСО сегодня есть заказы. На Ульяновском заводе потруднее ситуация, но и он должен остаться, так как это самый новый и самый крупней завод в стране. Есть неплохие перспективы и у Казанского авиазавода. Но вопрос в том, что в правительстве пет единого мнения. Кто очень опасно, когда один министр говорит, что завод будет работать, а другой собирается его закрыть. Такие антагонистические заявления сроку отпугивают потенциальных инвесторов. На нас это уже отразилось. Против лизинговой компании возбудили дело. Инвесторы приостановили финансирование и ждут окончания процесса. По самое главное, что лизинговую компанию недавно проверяла Счетная палата РФ и не нашла нарушений. Очевидно, что это заказные вещи, кому-то завод нужно закрыть. Так что трудности есть. Но я думаю, что ВАСО выживет. Для пас это жизненно важный вопрос. Ведь даже сегодня, на этих скуднейших объемах, предприятие является крупнейшим налогоплательщиком в области, и просматриваются неплохие перспективы его развития. Мы обязаны приложить все силы для поддержки ВАСО.
— А со стороны других заводов аналогичного профиля испытываете конкуренцию?
- Нет, эти заводы производят разноплановые самолеты. Сегодня у нас — весь модельный ряд самолета Ил-96, также ведем подготовку широкомасштабного производства российско-украинского самолета Ан-148. Это среднемангистральный самолет с широкими возможностями и уникальными характеристиками. И украинская
сторона, и мы крайне заинтересованы в этом проекте, тем более что у этой машины огромный внутренний и внешний рынок. Разработана идеология партнерского сотрудничества, найдены формы взаимодействия. Но в конечном итоге эти вопросы решаются не на уровне губернатора, их нужно решать на уровне правительства.
— Когда наступит решающий этап развития этой программы?
- Сейчас необходимо запустить финансирование. В этом году из федерального бюджета выделено 6000 млн. рублей для лизинговых компаний «Ильюшин Финанс Ко» и «Финансово-лизинговой компании». Они должны получить примерно по 3 млрд. рублей для того, чтобы запустить производство самолета Ан-148. Но этих денег не хватит, поэтому компании привлекают крупный частный капитал, как минимум 200 млн. долларов.
— Какова ваша личная оценка перспектив развития региона ?
— Если сегодня мы поднимем авиационное производство даже на базе уже сформированного пакета заказов, то доходная часть бюджета области вырастет сразу на четверть. Но самым главным на сего дня я считаю созданный в области благоприятный инвестиционный климат. Вложения иностранных компаний уже исчисляются сотня
ми миллионов долларов. Администрация области постоянно работает над оптимизацией бюджетных расходов, над повышением доходной базы, которая уже дала возможность развернуть в области ряд серьезнейших социальных проектов. Сумеем сохранить и пре
умножить этот ресурс — регион станет экономически сильнее.
И эти изменения к лучшему реально почувствует каждый житель области. Это как неизбежный вывод в уравнении, где слагаемые — это наши силы, научный потенциал, инновации и не упущенные возможности.
Дмитрий КОЖЕВНИКОВ
— Владимир Григорьевич, с чего вы начинали создавать эти условия? Вы — один из генералов, ставших руководителем субъекта Федерации, которому избиратели доверили руководство областью на второй срок.
С какими иллюзиями вы расстались за четыре года, какими взглядами не поступились на этом посту?
- Я никогда не стремился стать губернатором. У меня была нормальная служба, Управление Федеральной службы безопасности по Воронежской области было на хорошем счету. Но в 2000 году ко мне с открытым письмом обратились более двухсот моих земляков, среди которых были представители самых различных профессий и социальных групп: руководители предприятий, рабочие, банкиры, предприниматели, работники культуры, образования. Они просили меня баллотироваться на должность главы области, и задача
ставилась передо мной согласно потребностям того времени — на вести порядок в регионе, охвачен ном системным кризисом.
Социально-экономическая ситуация тогда была предельно накалена, долги по заработной плате, по детским пособиям исчислялись сотнями миллионов рублей. Финансовая система была абсолютно не сбалансирована. О бюджете и говорить нечего. Существовал «набор» денег в казне, которым затыкали дыры в экономике. Промышленность находилась в упадочном состоянии, треть пахотных земель в области совсем не обрабатывалась, рентабельными были лишь 4% хозяйств. Из-за нехватки финансовых средств сельские Дома культуры оказались под замком.
Да, вначале всем было тяжело. Но постепенно дела налаживались. Мы одними из первых в Центральном Черноземье создали областную лизинговую компанию. А потом пошел и федеральный лизинг. Сейчас три-четыре десятка зерноуборочных комбайнов, не считая другой техники, сельхозпроизводители ежегодно получают. Но, оснащаясь технически, мы наткнулись на большую социальную проблему. В первый год на новой технике в селе некому было работать. Пьяному механизатору нельзя было доверить новую технику. Пришлось приглашать трактористов и комбайнеров из ближнего зарубежья. Глядя на приличные заработки молдаван, местные механизаторы сами начали принимать решение и кодироваться от пьянства. Земли перестали пустовать, начали обрабатываться.
— Владимир Григорьевич, социальную сферу вам пришлось возрождать параллельно с экономикой. На кого вы опирались? Воронежская область ведь очень специфичная: у вас каждый девятый житель — студент, а пенсионеры составляют 36% населения. Нет другого такого региона в России.
- Да, вы правы. У нас 36 вузов, 110 тыс. студентов, в структуре населения превалируют люди пенсионного возраста. Но изначально наш областной бюджет был нацелен на решение проблем бюджетников и социально незащищенных категорий людей. Это мое глубокое убеждение — финансово помогать нужно тем, кто по состоянию здоровья или в силу возраста I не может позаботиться о себе. Проводя первую предвыборную кампанию, я беседовал с людьми в области, которые по семь лет не получали зарплату ни деньгами, ни зерном, ни продуктами. А ведь сеяли, убирали, ухаживали за скотом. Сейчас в регионе нет такого уголка, где работники не получали бы зарплату — это даже не обсуждается. Другое дело, насколько она большая. Сейчас Главное управление по развитию предпринимательства и потребительского рынка администрации области вместе с сотрудниками правоохранительных органов проводит массовые проверки предприятий среднего и малого бизнеса, вольно трактующих налоговое законодательство. Выплачивая заработную плату своим работникам в размере 500— 700 рублей, а остальную часть денег передавая в «конвертах», предприниматели тем самым не только утаивают налоги, но и оказывают медвежью услугу своим сотрудникам, которым будут рассчитывать пенсию исходя из суммы зарплаты 500-700 рублей.
Еще я хочу сказать о том, что ежегодно мы приглашаем в администрацию на совещание инвесторов, собственников предприятий в различных отраслях хозяйства. Подписываем с ними индивидуальные соглашения, в которых четко прописано, какие обязательства администрация области берет на себя по развитию этих предприятий, а какие берут инвесторы. Скажем, собственники предприятий должны ежегодно наращивать заработную плату своим работникам как минимум на тысячу рублей ежегодно. Таким образом обеспечиваются нормальные темпы ее роста: от тысячи рублей в 2001 году до 4500-5000 рублей в нынешнем. Показательным является удвоение вкладов в отделениях Сбербанка, растет товарооборот в области.
Особое внимание уделяем мы программе газификации. Для сравнения скажу, что область в 2000 году была газифицирована лишь на 18%, теперь нам осталось газифицировать всего один район из 32. Что значит газ для села — понять нетрудно. Совсем другое качество уровня жизни селян.
Понимаете, человек должен лично на себе ощутить изменения жизни к лучшему. Людей цифры статистики мало волнуют. А вот если газ пришел к нему в дом, тогда другое дело.
— Встречный вопрос, Владимир Григорьевич, какие перемены лично на себе ощутили врачи и учителя в вашей области? И были ли для них эти перемены существенными?
- Разговор об этом начнем с исходной точки моего губернаторства — 2000 года. В большинстве сельских районов система здравоохранения была разрушена, не хватало врачей. Выпускники сельских школ были неконкурентоспособными при поступлении в вузы. Ситуацию необходимо было переломить. Первым делом мы создали 150 базовых школ для подготовки сельских ребят в специализированные вузы. Оснастили школы всем необходимым: оборудованием, учебниками, спутниковыми антеннами, поставили компьютеры с выходом в Интернет. Ввели систему школьных автобусов, чтобы из близлежащих сел ребята могли приезжать на обучение в базовые школы. В некоторых воронежских вузах мы кнели квоты. Например, в медицинской академии 105 мест ежегодно резервируются для сельских детей за счет средств областного бюджета. Ребята выступают учиться без конкурса. Нужно только на экзамене получить положительные оценки. А чтобы выпускникам было куда возвращаться, начали строить врачебные амбулатории на селе, жилье для врачей. И поехали медики в село. Даже из других регионов приезжают к нам врачи, из ближнего зарубежья. Добротные квартиры, коттеджи строятся рядом с амбулаторией, в них есть газ, водопровод. Каждая врачебная амбулатория оснащена машиной скорой медицинской помощи.
На втором этапе развития здравоохранения мы будем создавать в области 10 областных клинических больниц, оснащенных не хуже областной. На месте, в районе, будут производиться все виды лечения, за исключением пересадки органов, кардиоопераций, которые из-за сложности делают только в центральной больнице. Да, это затратно. У нас сегодня 22% бюджета идут на здравоохранение — при среднероссийских 14%. За это мы получаем нарекания от правительства, но я считаю, что снижать уровень обеспечения здравоохранения финансами, медицинским оборудованием недопустимо.
— Развиваются ли в области культура, спорт?
— Сейчас постоянно работают 96% Домов культуры. Продолжаем обеспечивать их музыкальными инструментами, оборудованием для дискотек. Следующая ступень — библиотеки, наметили обновить там книжную базу.
В прошлом году возле каждой общеобразовательной школы построили спортивные городки с футбольной, волейбольной, баскетбольной площадками, оснастили их различными гимнастическими снарядами.
— Владимир Григорьевич, какую проблему в регионе вы считаете наиболее сложной на сегодняшний момент?
— Меня беспокоит реформа местного самоуправления. Да, закон, регулирующий жизнь в муниципальных образованиях, назрел давно, более того, он как лакмусовая бумажка проявит дееспособность государственной власти.
Но объявить о введении закона — это полдела, нужна его четкая программа реализации, с конкретными источниками финансирования.
К сожалению, сегодня приходится констатировать, что большинство муниципальных образований не готово к исполнению закона о реформе местного самоуправления. Для подготовительной работы, обучения финансистов, бухгалтеров, обеспечения их компьютерами необходимо 600 млн. рублей. А для того, чтобы оснастить все 535 муниципальных образований, потребуется 2,8 млрд. рублей. Где возьмет такие деньги регион?
А ведь муниципальным образованиям за счет своего бюджета еще придется обеспечить дорожное строительство на селе. Я изложил свои предложения на заседании правительства, предложив создать территориальный дорожный фонд для строительства и содержания внутрипоселковых дорог. Проблемы с водой, строительство водопроводных сетей также на плечах местных органов власти. Этот вопрос можно снять путем консолидации средств и направлен ия их на решение этих проблем.
Если не будут в ближайшее время прорабатываться эти вопросы, то те проблемы, которые получила наша страна после введения закона о монетизации льгот, покажутся нам детским лепетом. Ведь закон о монетизации затронул небольшую часть населения, а новая реформа коснется каждого: и горожанина, и селянина.
— Владимир Григорьевич, вы руководите аграрным регионом. Почему вас так волнует проблема авиастроения? Это связано с тем, что на карту поставлена судьба Воронежского авиастроительного завода?
- Если мы намерены оставаться страной, которая декларирует свою причастность к великим державам, то, конечно, без развития авиапрома мы не сможем этого достичь. В процессе рождения новой России авиапрому была уготована нелегкая судьба, он практически подвергся суровому уничтожению, Авиационные заводы не смогли выжить, поскольку вопросами, связанными с их реформированием, занимались те же, кто руководил этими предприятиями в советское время, У них не поднималась рука подписать документ о перепрофилировании тех авиационных заводов, которые уже «лежали на боку» в условиях нехватки ресурсов, профессиональных кадров, из-за слабой технической оснащенности. Если бы тогда оставили два конструкторских бюро, пять серийных заводов, три военных, два гражданских и в них централизовали ресурсы, то сейчас все бы было по-другому. Ведь в 1990 году у нас появились Ил-96, современная по тем временам машина, Ту-204, отвечавший уже в те годы всем нынешним требованиям. Централизации ресурсов не произошло. Каждый авиазавод выживал, как мог. Стали появляться постановления о том, чтобы разрешить покупку импортных самолетов, причем с большими таможенными льготами. Деньги, заработанные на этих самолетах, — несколько I сотен миллионов долларов в год — Аэрофлот должен был направлять на развитие отечественного авиапрома. Этого не произошло.
В стратегии развития авиационной промышленности сегодня крайне актуальным является налаживание производства среднемагистральных самолетов. Потому что j ни Ту-134, ни Ту-154, ни Ая-24, ни Як-40 не отвечают международным экологическим требованиям. Кроме того, эти машины ресурсозатратам:. Альтернативу сегодня мог бы составить Аи-148, уникальная машина, которая в два раза экономичнее Ту-134. Самолет проходит сертификационные испытания, в первом квартале 2006 года они будут завершены. Впрочем, многие компании, даже не дожидаясь окончания испытаний, заказывают эти самолеты. Подписаны контракты на поставку самолетов с Красноярскими и Пулковскими авиалиниями, Аэрофлот намерен подписать контракт на 50 самолетов.
Следующий шаг развития гражданского самолетостроения — это производство с 2008 по 2015 год моделей, которые обеспечат прорыв на международные авиарынки. Цена этого вопроса — 34 млрд. долларов. Из них 60% должен обеспечить государственный бюджет, 40% — частный капитал. Отработан и механизм взаимодействия. Государственные средства планируется пустить на исследование и проектирование новых самолетов. Инвесторы-частники берут на себя функции обновления производственных мощностей, установочного парка, технологий. Они же финансируют производство через лизинговые компании. Я не скажу, что это маленькие, но это и не «надрывные» деньги для государства.
— В какой стадии находится эта работа?
- Рынок авиастроения постоянно сужается, конкуренция высокая. Причем у российского гражданского авиакомплекса политической поддержки практически никакой. Для того чтобы выжить в этих условиях, на федеральном уровне создали единую авиастроительную корпорацию. В нес входят научно-исследовательские, опытно-конструкторские, производственные предприятия. Объединенная корпорация должна, ориентируясь на перспективные направления этой работы, определить, какие авиапредприятия нужно сохранить, а какие закрыть. Я полагаю, что в первую очередь должны остаться Воронежский, Казанский и Ульяновский заводы.
- Владимир Григорьевич, я хотел бы услышать ответ на вторую часть своего вопроса относительно Воронежского авиационного самолетостроительного общества. Вот и сейчас вы назвали ВАСО первым исходя из местных интересов ?
- В технологическом плане это самый современный из всех заводов страны. Исторически сложилось так. Например, Ту-144 сначала выпускался па пашем предприятии. Впервые именно на ВАСО начали применять сотовые панели,
клееные материалы, полимеры. Потом завод работал над Ил-86, Ил-96, Был существенно обновлен парк, оборудование, подготовлены высококлассные кадры. На ВАСО сегодня есть заказы. На Ульяновском заводе потруднее ситуация, но и он должен остаться, так как это самый новый и самый крупней завод в стране. Есть неплохие перспективы и у Казанского авиазавода. Но вопрос в том, что в правительстве пет единого мнения. Кто очень опасно, когда один министр говорит, что завод будет работать, а другой собирается его закрыть. Такие антагонистические заявления сроку отпугивают потенциальных инвесторов. На нас это уже отразилось. Против лизинговой компании возбудили дело. Инвесторы приостановили финансирование и ждут окончания процесса. По самое главное, что лизинговую компанию недавно проверяла Счетная палата РФ и не нашла нарушений. Очевидно, что это заказные вещи, кому-то завод нужно закрыть. Так что трудности есть. Но я думаю, что ВАСО выживет. Для пас это жизненно важный вопрос. Ведь даже сегодня, на этих скуднейших объемах, предприятие является крупнейшим налогоплательщиком в области, и просматриваются неплохие перспективы его развития. Мы обязаны приложить все силы для поддержки ВАСО.
— А со стороны других заводов аналогичного профиля испытываете конкуренцию?
- Нет, эти заводы производят разноплановые самолеты. Сегодня у нас — весь модельный ряд самолета Ил-96, также ведем подготовку широкомасштабного производства российско-украинского самолета Ан-148. Это среднемангистральный самолет с широкими возможностями и уникальными характеристиками. И украинская
сторона, и мы крайне заинтересованы в этом проекте, тем более что у этой машины огромный внутренний и внешний рынок. Разработана идеология партнерского сотрудничества, найдены формы взаимодействия. Но в конечном итоге эти вопросы решаются не на уровне губернатора, их нужно решать на уровне правительства.
— Когда наступит решающий этап развития этой программы?
- Сейчас необходимо запустить финансирование. В этом году из федерального бюджета выделено 6000 млн. рублей для лизинговых компаний «Ильюшин Финанс Ко» и «Финансово-лизинговой компании». Они должны получить примерно по 3 млрд. рублей для того, чтобы запустить производство самолета Ан-148. Но этих денег не хватит, поэтому компании привлекают крупный частный капитал, как минимум 200 млн. долларов.
— Какова ваша личная оценка перспектив развития региона ?
— Если сегодня мы поднимем авиационное производство даже на базе уже сформированного пакета заказов, то доходная часть бюджета области вырастет сразу на четверть. Но самым главным на сего дня я считаю созданный в области благоприятный инвестиционный климат. Вложения иностранных компаний уже исчисляются сотня
ми миллионов долларов. Администрация области постоянно работает над оптимизацией бюджетных расходов, над повышением доходной базы, которая уже дала возможность развернуть в области ряд серьезнейших социальных проектов. Сумеем сохранить и пре
умножить этот ресурс — регион станет экономически сильнее.
И эти изменения к лучшему реально почувствует каждый житель области. Это как неизбежный вывод в уравнении, где слагаемые — это наши силы, научный потенциал, инновации и не упущенные возможности.
Дмитрий КОЖЕВНИКОВ
