В Сиднее министр иностранных дел России Сергей Лавров сделал одну из ключевых остановок в ходе визита в юго-восточную Азию. Кроме традиционных встреч с австралийским руководством — министрами иностранных дел и обороны программа также включала переговоры с представителями «теневого» кабинета, отвечающими за внешнюю политику. Отвечая на вопрос «РГ», глава российского МИД подтвердил готовность Австралии развивать отношения с Москвой и наличие по этому поводу межпартийного консенсуса.
Но при обсуждении совместных проектов в самых различных отраслях, от сельского хозяйства и горнорудной промышленности, до атомной энергетики и высоких технологий, австралийские власти не скрывали озабоченности. Решение Лаврова впервые посетить Фиджи, где его ждали встречи с первыми лицами сразу нескольких малых островных государств — Тувалу, Вануату, Наури, вызвало беспокойство у австралийских собеседников главы российского МИДа. Как объяснил Лавров, «официальная Канберра выразила заинтересованность в совместной с Москвой реализации проектов в регионе». В переводе с дипломатического языка это означает, что Австралия хотела бы, если не контролировать, то, как минимум, быть в курсе российских планов. Близлежащие островные страны Австралия рассматривает в качестве зоны своих стратегических интересов. И не спешат пускать в эту часть Тихого океана «чужаков», какими бы безупречными мотивами не были продиктованы их действия.
В ходе визита в Австралию Лавров, по его словам, убедился в заинтересованности местного бизнеса в инвестициях в российские проекты. Сегодня в этом вопросе наблюдается дисбаланс. Россияне вложили в австралийскую экономику около 700 миллионов долларов, австралийский бизнес в Россию — в 20 раз меньше.
Австралийское руководство поддержало планы Москвы, намеченные на время ее председательства в АТЭС. Но не стоит заблуждаться: показанный России «пряник» в виде обещаний совместных проектов и инвестиций останется таковым до тех пор, пока Москва соблюдает правила политического поведения в регионе. И занимается, прежде всего, расширением экономических контактов. Какими бы успешными не выглядели итоги визита Лаврова, это не означает, что Новая Зеландия и Австралия воспринимают Россию в качестве нового геополитического лидера в юго-восточной Азии, а не заезжего, хотя и желанного гостя.
В азиатско-тихоокеанском регионе остро стоит вопрос безопасности. Здесь отсутствует единая международная структура, которая охватывала бы все государства. Но при этом действует множество региональных союзов, имеющих, в том числе, военный характер. Россия поддержала предложение Китая о формировании равноправной и неделимой архитектуры безопасности в АТР. Эту инициативу Лавров обсуждал с азиатскими партнерами в ходе своей поездки. Но состоявшиеся дискуссии не гарантируют Москве роль равноудаленного посредника при создании такой системы безопасности в юго-восточной Азии. В условиях мирового экономического кризиса Россию рассматривают в качестве перспективного рынка сбыта, места для эффективных инвестиций. Низкий по местным меркам уровень товарооборота со странами региона (с Австралией — миллиард долларов, с Новой Зеландией — меньше 200 миллионов — Ред) и удаленное расположение мешают России претендовать на большее.
Согласно проведенному в мире социологическому опросу, самые счастливые люди планеты живут на Фиджи. Не потому, что там лучше, чем в других уголках Земли отстроена социальная система или самые большие доходы на душу населения. Счастье жителей острова заключается в их редкой способности жить в гармонии с окружающим миром. На Фиджи, как сказано в пресс-релизе, Лавров обсудил с премьером Ф.Баинимарой и министром иностранных дел И.Кубуаболой возможность установления регулярного политического диалога. Не знаю, спросил ли Лавров у своих фиджийских собеседников рецепт такого повального счастья? Но как бы там ни было, развивать сотрудничество с счастливыми, согласно мировому рейтингу, людьми — занятие перспективное.
Кооперация без предварительных условий со всеми без исключения странами АТР позволит России накопить силы: в регионе политическое влияние во многом определяется экономическими показателями. У нас есть с кого брать пример: ведь сумел же Китай с помощью государственных гарантий увеличить за три года товарооборот с Новой Зеландией на 143 процента.
