Мы готовим граждан страны

Достаточно ли финансирование высшей школы, как и за счет чего вузы могут развивать свою инфраструктуру, целесообразен ли процесс оптимизации неэффективных вузов — эти и другие темы стали предметом беседы с ректором Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова Виктором Ивановичем ГРИШИНЫМ.

Виктор Иванович, многие руководители высшей школы отмечают недофинансированность вузов. Как вы считаете, достаточно ли выделяется бюджетных средств высшим учебным заведениям, в частности Российскому экономическому университету им. Г. В. Плеханова?

— Если сравнивать с началом 2000-х годов, то бюджетное финансирование высшей школы, несомненно, улучшилось и превосходит прежние объемы раз в пятнадцать. Но сказать, что этого хватает, я все-таки не могу. Финансирование ведется по нормативному принципу: средства идут на заработную плату, стипендии, налоги и ряд других статей. Но сюда не включаются затраты на капитальное строительство, модернизацию инфраструктуры.

Как положительный момент отмечу, что в прошлом году во исполнение майских указов Президента России нам практически в два раза увеличили ассигнования на зарплату преподавателям. За счет этого сильно возросла базовая часть зарплаты. Если два года назад преподаватель со степенью кандидата и званием доцента имел базовую часть в размере 16 тысяч рублей, то сегодня эта часть составляет порядка 44–45 тысяч.

— Как повлияло на финансовую обеспеченность вуза вступление в силу Федерального закона № 83-ФЗ?

— Если говорить об автономии, которая была дана вузам, то это принесло значительную пользу. До вступ­ления в силу закона финансирование велось в разрезе статей, и я как ректор не мог осуществлять переброс денег с одной статьи на другую, потому что при проверках мне могли указать на нецелевое использование средств. Сейчас же субсидии выделяются в соответствии с нормативным порядком, по сути, это подушевое финансирование, и преград для перевода денег в рамках статей, в рамках расходных полномочий, которые я должен осуществлять, нет. То есть ректор сам определяет приоритеты финансирования, и, на мой взгляд, это делает работу более эффективной.

— Судя по отреставрированным университетским корпусам, недавно введенному в эксплуатацию бассейну, вуз большое значение придает развитию социальной инфраструктуры. Это, надо полагать, немалые средства. Каков источник финансирования?

— В самом деле, мы считаем, что готовим не просто специалистов, а граждан своей страны. И мы должны выпускать здоровых людей, которые могли бы претендовать на высокие должности. Это требует большой нервной и физической энергии. Естественно, без соответствующей инфраструктуры вырастить гармоничную личность сложно. Мы занимаемся оснащением аудиторий, лабораторий, пытаемся сделать так, чтобы у нас были хорошие спортивные сооружения. Недавно запустили новую столовую на 240 мест. Причем столовая и ресторан служат базой для обучения студентов — будущих менеджеров ресторанного бизнеса. Затраты велики, но они не напрасны.

Сегодня примерно 40 процентов бюджета вуза составляют государственные средства, 60 процентов — собственные доходы. Развитие инфраструктуры идет в основном за счет внебюджетных средств, но государство нам оказывает в этом значимую помощь. За четыре-пять лет на реставрацию первого и второго корпусов, строительство шестого корпуса мы затратили три с лишним миллиарда рублей. Половина этих денег — из госказны.

— Правительство РФ ставит амбициозную задачу: к 2020 году не менее пяти ведущих вузов страны должны войти в топ-100 ведущих мировых университетов. На повышение конкурентоспособности образования за три года планируется направить в высшие учебные заведения 35 миллиардов рублей. Будет ли РЭУ участвовать в конкурсе на получение субсидий? Как вы оцениваете шансы вуза?

— Мы бы хотели принять участие. Но для этого нужно, чтобы конкурс был понятным и открытым, а требования, которые предъявляются к участникам конкурса, уже сегодня были бы известны. В этом случае мы бы уже сейчас работали над соответствующей программой или дорожной картой.

Наши шансы я оцениваю достаточно высоко. Сегодня РЭУ имени Г. В. Плеханова наряду с 15–16 российскими вузами входит в рейтинг лучших университетов мира QS. Я считаю, что имеющийся потенциал дает надежду войти в топ-100.

— Что нужно сделать, чтобы войти в топ-100? Только ли в деньгах дело?

— Деньги, несомненно, важны, но помимо денег нужна большая организаторская, научная и учебная работа. Должны быть и меры принуждения, и меры стимулирования. Если этого не будет, деньги, полученные на развитие, можно просто скушать и не получить результата. Мы уже давно нарабатываем соответствующие механизмы стимулирования и на кафедрах, и в научных подразделениях. Показатели, по которым мы сегодня учитываем работу наших служб, конкретных преподавателей и научных работников, весьма прозрачны и, главное, стимулируют двигаться людей по пути, ведущему к улучшению качества образования, организации научной деятельности.

Мне кажется, что помимо денег важно еще и время. Воспитать хорошего преподавателя и научного работника непросто. Только для того, чтобы получить степень кандидата наук, необходимо три-четыре года: нужно время, чтобы набрать материал, попробовать внедрить его в производство и защититься. Докторская — это еще как минимум четыре года. Претендуя на получение средств, вузы должны понимать, что до 2020 года осталось всего шесть лет, и если начинать с нуля, то вряд ли что-то получится. Поэтому при распределении денег необходимо учитывать нынешний рейтинг вузов. Надо ориентироваться на вузы, которые уже подобрали профессиональных преподавателей, эффективно занимаются наукой, практикуют обмен опытом с международным научным сообществом и обмен студентами с иностранными высшими учебными заведениями, — то есть учитывать статус вуза в международном научном и образовательном пространстве.

— Как именно в РЭУ стимулируют научную деятельность сотрудников?

— Мы, как и все вузы, используем различные средства: материальное, моральное стимулирование и административное регулирование. Мы доводим соответствующие планы до кафедр и научных подразделений, формируем подразделения, которые должны определять направления наших научных исследований. Мы не можем быть экспертами во всем, по­этому выделили для себя семь приоритетных направлений. Наши преподаватели участвуют в конкурсах на получение грантов. Грант, который преподаватель выиграл, в основном отдаем на зарплату. Научные подразделения работают на хозрасчете. Получил — использовал. Естественно, поощряем за хорошие статьи, за индекс цитирования — это важно с точки зрения нашего продвижения в международных рейтингах. Мы отбираем лучшие подразделения, работа которых влияет на качество научных исследований. Сотрудникам этих подразделений выплачиваем надбавки и премии. У нас есть преподаватели, которые в прошлом году получали по 400 тысяч рублей в месяц. В 2013 году средняя зарплата у преподавательского состава и научных работников была 67 тысяч рублей, в текущем году планируем выйти на 81 тысячу. Это, на мой взгляд, серь­езные деньги.

— Виктор Иванович, финансисты бюджетной сферы часто отмечают, что современные вузы выпускают недостаточно квалифицированных специалистов в области финансов. Что вы можете сказать по этому поводу?

— Я считаю, что в области финансового и экономического образования мы даем качественную подготовку, да и по всем остальным направлениям подготовка ведется хорошо. Мы сейчас рассматриваем результаты мониторинга за 2013 год, в котором присутствует показатель трудоустройства выпускников. 99,7 процента наших выпускников трудоустроены. Причем надо учитывать, что у нас 70 процентов выпускников — это жители Москвы и Московской области. То есть при достаточно серьезной конкуренции они находят место.

Что касается финансового образования в целом по стране и утверждения, что у нас перепроизводство юристов, экономистов и гуманитариев, у меня неоднозначное мнение. Очень сложно найти хорошего юриста, хорошего экономиста даже в Москве. Выпускается, наверное, достаточно большое число специалистов, но качество образования в разных вузах не везде ровное и пока не всегда соответствует потребностям времени.

— Проблемы качества, наверное, усугубляются еще и тем, что сейчас часто практикуется дистанционное обучение именно в области экономики и юриспруденции?

— В дистанционном образовании есть определенный смысл, и будущее, наверное, за сетевыми университетами. Мы тоже идем по этому пути. Но пока живое общение с преподавателем очень сложно заменить электронным. На мой взгляд, к электронному образованию выпускник школы должен быть готов, так как ему необходимо уметь самому определять для себя методику образования. Ведь в процессе образовательной деятельности мы не только формируем какой-то объем знаний, но думаем над педагогикой, методикой подачи материала, каким образом преподнести информацию так, чтобы она воспринималась. Сейчас ведущие университеты в рамках электронного образования думают об игровых формах подачи профессиональной информации. Но это очень непросто еще и потому, что человек психологически должен быть готов к получению такого образования.

— В России идет постепенное сокращение вузов путем реорганизации неэффективных. На ваш взгляд, насколько целесообразен и необходим этот процесс?

— Если мы хотим улучшить качество образования, наверное, некоторое количество вузов придется сокращать. Они не нужны в таком количестве. Это неправильно, когда все выпускники школ идут в вузы. Стране нужны и слесари, и токари. Но все хотят получить высшее образование, и это, наверное, тенденция неплохая. Человек, получивший высшее образование, более подготовлен к тому, чтобы жить в современном социуме. Но есть и другая сторона медали. У человека, получившего некачественное высшее образование и работающего таксистом, в конце концов произойдет внутренний конфликт, который может проявиться в неких претензиях к государству, осознании того, что вся образовательная деятельность выстроена неправильно.

— В 2013 году произошло слияние РЭУ и РГТЭУ, так что вы можете оценить ситуацию изнутри. Повысило ли это эффективность образовательных услуг в целом? С какими финансовыми проблемами пришлось столкнуться?

Процесс объединения с РГТЭУ проходил непросто. Нам очень много приходилось работать с собственностью, финансами, учебными программами и планами. Эта работа продолжается и сегодня. Благодаря порядку, который существует в Российском экономическом университете им. Г. В. Плеханова, в какой-то мере мы привели в нормальное состояние программы вуза, который к нам присоединился, подтянули тех, кто к нам пришел. Думаем, что в некоторой степени сделали полезное дело. Но то, что на нас объединение сказалось не лучшим образом, — это тоже факт. Мы немножко опустились в рейтингах, мы испытываем сложности с финансированием. В конечном счете мы все это преодолеем. Но мне думается, государство должно отработать более четкие методики проведения мероприятий по объединению, сформировать фонд.

Упразднение филиалов требует достаточно серьезных финансовых средств. Сейчас мы перестанем принимать студентов в какой-то филиал, и когда в нем останется только 50 человек старшекурсников, а необходимость содержать преподавателей не отпадет, финансовой окупаемости не будет. И поддержка государства станет жизненно необходимой.

— В свое время много говорилось о таком способе зарабатывания денег, как создание вузовских малых инновационных предприятий. На самом деле эффективно работающих вузовских научных центров не так уж много и создаются они, как правило, с целью получения грантов, а не развития науки, о чем свидетельствуют результаты проверок Счетной палаты РФ. Как вы считаете, есть ли в нашей стране условия для создания малых инновационных предприятий и их результативной деятельности?

— Это тоже очень непростой процесс. Наука в 90-е годы была практически разрушена, ее приходится создавать на пустом месте. Государство же сейчас возлагает на вузы большие надежды в плане развития науки. Вузам предлагается передать основной объем научных исследований. Это положительный момент. Малые инновационные предприятия позволяют монетизировать интеллектуальную собственность, которая есть у высшей школы, стимулируя коллективы к формированию интеллектуальной собственности, нацеливая на деятельность по получению патентов и грантов. У ученых появляется возможность проверить на практике, насколько рынок воспринимает ту продукцию, которая производится с помощью их изобретений. Процесс внедрения требует большого терпения, кропотливой работы. И государство, и предприниматели должны быть нацелены на очень активную и трудную работу по продвижению этих изобретений.

Подготовила С. В. МАРТЫНЕНКО