В частности, КС РФ признал несоответствующими Конституции страны нормы закона Краснодарского края «Об организации транспортного обслуживания населения таксомоторами индивидуального пользования». Согласно этому региональному нормативному акту компании-перевозчики обязательно должны иметь некое «удостоверение соответствия», а водители такси -- «карточку соответствия». Между тем федеральное законодательство требует для открытия такого бизнеса лишь лицензии. Возможно, требования краснодарского законодательства и вполне оправданны, ведь получить «удостоверение соответствия» смогут лишь перевозчики, имеющие определенную производственно-техническую базу, обеспечивающие условия стажировки и обучения водителей, то есть беспокоящиеся о безопасности своей техники и клиентов. Но в краевом законе перечень требований не конкретизирован, как и стоимость государственной услуги по выдаче удостоверений и карточек.
Обжаловать в КС краснодарские нормы попытались сразу семь таксистов -- Береснев, Дудко, Кривицкий, Кухтицкий, Ниниев, Свечников и Шилкин. Примечательно, что они пошли по пути прокурора Краснодарского края, ранее тоже пытавшегося оспорить законность этих норм и дошедшего до Верховного суда, который, однако, встал на сторону краевых властей. Таксисты же, которых из-за отсутствия «удостоверений соответствия» привлекали к административной ответственности, решили бороться в Конституционном суде. Основной их аргумент кроме заявлений о коррупционности этой нормы заключается в том, что власти Краснодарского края ставят их в неравное положение с таксистами из других регионов. И КС, чью позицию вчера озвучил судья-докладчик Сергей Казанцев, согласился с этим, указав на то, что краевые нормы ограничивают свободу предпринимательства. Вердикт уточняет, что субъекты федерации безусловно вправе регулировать сферу общественного транспорта, но должны при этом соблюдать требования федерального закона и принципы равенства с другими регионами.
Другое решение КС, провозглашенное вчера, касалось административных и уголовных аспектов таможенного права. Оспаривалась ч. 1 ст. 188 УК РФ (контрабанда) во взаимосвязи с ч. 1 ст. 16.2 и ч. 2 ст. 27.11 Кодекса об административных правонарушениях. Причем это дело было разбито на три смысловые части.
Первая затрагивает определение стоимости товаров при расчете таможенниками размеров пошлины или оценку права на беспошлинный ввоз. До сих пор цены на ввозимые вещи определяли сами таможенники по каталогам с рыночными ценами аналогичных товаров в магазинах России. Напомним, что гражданин согласно новому Таможенному кодексу может беспошлинно ввезти на территорию страны 50 кг товаров на сумму до 1500 евро. Ориентация таможенников на российскую рыночную стоимость провозимых вещей, которая может быть существенно выше закупочных цен за рубежом, часто делала из добропорядочных граждан контрабандистов поневоле. И некоторые «нарушители» дошли в процессе обжалования своих дел до КС.
Например, в 2006 году Людмила Валуева из Пятигорска, вернувшись в Россию из Канады, привезла по накладной вещей на 155 тыс. руб. Но, по оценкам Шереметьевской таможни, ее багаж стоил 278 тыс. руб., что подразумевало уже наличие состава преступления, предусмотренного УК РФ (в то время уголовная ответственность за контрабанду начиналась с 250 тыс. руб.). Похожие истории изложили гражданин Эпов и гражданка Красная, которые привезли в Хабаровск из Римини (Италия) багаж, оцененный таможенниками соответственно в 298 тыс. и 435 тыс. руб. Стоимость ввезенных товаров была определена экспертом ЦЭКТУ ФТС России. А Зульфия Ганиева, по мнению таможенников, не указала в декларации меховые изделия на сумму 293 тыс. руб. Москвич Валерий Баталов также «контрабандно» привез в столицу из Вьетнама ювелирные украшения.
Вторая часть рассматриваемого дела касается санкций за такую «контрабанду». Законодательство требует, чтобы нарушитель оплатил пошлину в размере 30% таможенной стоимости товара, а также штраф в размере от 50 до 200% стоимости ввезенных вещей. Причем пошлины и штраф высчитывались, исходя из оценки всего багажа, а не превышающей допустимые нормативы его части. Напомним, что первой этот вопрос в КС подняла журналистка Манана Асламазян, только в ее случае речь шла не о товарах, а о наличных деньгах. Без декларирования ввезти в Россию можно было 10 тыс. долл., а г-жа Асламазян, запутавшись, по ее словам, в курсах валют, привезла 9,5 тыс. евро. Таможенники обвинили в контрабанде, наложив взыскание на всю сумму. Но адвокаты г-жи Асламазян добились пересмотра ее дела в КС, вердикт которого требовал изменить нормативные акты так, чтобы штрафы накладывались лишь на разницу между разрешенной и фактически ввезенной суммой. Того же добивались в КС и челноки.
Третья смысловая часть этого дела касалась сроков давности привлечения челноков к административной ответственности. Некоторые из заявителей одновременно привлекались и по КоАП, и по УК РФ, и в случае, если уголовное дело по каким-либо причинам прекращалось, они оказывались в неравных условиях с коллегами, против которых выдвигались лишь административные обвинения. Дело в том, что срок давности в этом случае отсчитывался не с момента правонарушения, а с момента закрытия уголовного дела, то есть, по сути, продлевался. Жалобщики сочли такое положение неконституционным. По их мнению, срок административной давности должен отсчитываться с момента совершения правонарушения.
В результате КС согласился и с доводами челноков. Он признал не соответствующими Конституции отдельные вышеупомянутые положения УК и КоАП, поскольку эти нормы порождают возможность неоднозначного их толкования и противоречивого применения. Все дела жалобщиков теперь должны быть пересмотрены, а законодателям и правительству придется исправлять нормы кодексов.
Источник: "Время Новостей"
