В конце апреля вопрос по бюджетному правилу был, как казалось, закрыт. Российский президент, выслушав тогда точки зрения министров и помощников, решил пока воздержаться от перемен. Однако тема не была забыта. В минувшую среду к ней уже обратился министр Силуанов, который заявил о необходимости ужесточения бюджетного правила. Несколько ранее проблему осветила газета РБК daily, предложив краткую предисторию вопроса. Выдержку из этого материала предлагает прочитать www.bujet.ru
Бюджетное правило в той или иной форме действует в России с 2004 года с перерывом на кризис 2008—2009 годов и последующие три года восстановления экономики. Так называемое правило Кудрина было закреплено в Бюджетном кодексе как цена отсечения для направления нефтяных доходов сбережения в Стабилизационном фонде. До 2008 года ограничения касались только доходов от экспортных пошлин и НДПИ на нефть. Сначала цена отсечения составляла 20 долл. за баррель, с 2006 года — 27 долл.
Подобные ограничения — стандартная практика для стран, которые боятся подсесть на нефтяную иглу. За счет этого они решают сразу три проблемы: не позволяют расти курсу национальной валюты («голландская болезнь»), защищают бюджет от чрезмерных конъюнктурных колебаний, таких как снижение мировых цен на сырье после ценовых шоков на рынке нефти
Фонды невозобновляемых ресурсов стали создаваться в мире начиная с
В 2007 году в России было принято новое правило «нефтегазового трансферта». Нефтегазовые доходы могли направляться на финансирование дефицита бюджета в определенном соотношении к ВВП. Например, в 2008 году предполагалось разрешить правительству потратить нефтедоллары на величину, равную 6,1% ВВП, в последующие годы эта величина должна была снижаться — до 5,5% в 2009 году, 4,5% — в
Нынешняя версия бюджетного правила, которое заработало в 2013 году, — уже третье после кампании накопления фонда будущих поколений
«При сильном платежном балансе, — писал Кудрин в марте 2013 года в своей статье в журнале „Вопросы экономики“, — Центральный банк должен смириться либо с укреплением рубля, либо с инфляцией. Только правительство РФ имеет мощный инструмент, позволяющий не допустить укрепления национальной валюты и одновременно сдержать инфляцию. Эта двойная задача решается за счет сбережения в условиях благоприятной внешней конъюнктуры части нефтегазовых доходов в резервных фондах. Такая политика закладывает основу макроэкономической стабильности и обеспечивает инвестиционную привлекательность российской экономики».
Логика бюджетного правила в том, чтобы застраховать гособязательства, бюджетные расходы и инвестпрограммы с участием государства от колебаний цен на нефть, пояснял президент Владимир Путин, анонсируя его на Питерском форуме в 2012 году. Суть правила — при высоких ценах на нефть государство копит сверхдоходы, а при низких — тратит накопления на текущие обязательства.
Когда цены на нефть оказываются выше прогноза, часть сверхдоходов направляется в Резервный фонд, а при достижении нормативной величины фонда в 7% ВВП до 50% средств может перечисляться на инфраструктурные и другие приоритетные проекты, остальное — в Фонд национального благосостояния. То есть деньги накапливаются. Когда цены на нефть оказываются ниже плана, средства из Резервного фонда тратятся на погашение дефицита бюджета. Он не должен превышать 1% ВВП.
При прогнозировании нефтегазовых доходов бюджета используется среднегодовая цена на Urals. С 2013 года средняя цена на нефть высчитывалась за пять лет, включая текущий. С каждым годом период увеличивается на год. То есть в 2014 году средняя цена на нефть высчитывается за шесть лет. И так до достижения десятилетнего периода.
«Бюджетное правило сконструировано таким образом, что если цена на нефть опускается ниже базовой, заложенной при расчете бюджета, то использование средств Резервного фонда позволяет обеспечивать стабильный уровень расходов вне зависимости от динамики цен на нефть. И в этом случае бюджету дается три года на адаптацию к новым условиям», — поясняет РБК глава департамента долгосрочного стратегического планирования Министерства финансов Максим Орешкин.
